Пташка божия – кузнечик,
бродят тени по стенам.
Ты зимой насквозь просвечен,
похоронен между рам.
Умер тихо, без страданий,
уронив скрипичный ключ.
Упадёт на зорьке ранней
белый пух из снежных туч.
Кто-то вспомнит, и помянет,
и посмотрит за стекло,
где у сотни добрых нянек
сад вздыхает тяжело.
И кружит метель и плачет:
и о том, и о другом,
а свернувшийся в калачик
спит кузнечик вечным сном.