Меня зовут Гоша. Мы со старшим братом Севой, когда остаёмся одни, любим «прилипнуть» к компьютеру и ноутбуку. Мы уже не маленькие и вполне самостоятельные, поэтому родители нам доверяют.
– Сделайте сначала уроки, а потом можете поиграть в «лего» или почитать книги. А мы скоро вернемся.
Папа всегда даёт эти указания, перед тем, как уйти. Они с мамой идут туда, куда с детьми не пускают, например: в «Петерфест», где играют с друзьями в боулинг, «расслабляются», как говорит мама. В общем, наверное, отдыхают от нас. Когда их друзья оставляют с нами своих детей, мама потом хватается за голову – квартиру не узнать. Мы сами не понимаем, как это получается.
Я иногда думаю: «Если бы у меня были такие дети, я бы сошел с ума».
– Раз родители нам не запретили, то можно и за компом посидеть.– предложил на этот раз брат.
– А если не спросят, мы и говорить не будем, что играли. Ну, а если спросят – придётся признаваться. Вчера-то запрещали, а сегодня, видимо, забыли. Папа сам говорил кому-то по телефону недавно: «Разрешено то, что не запрещено».– поддержал его я.
Севка сел за компьютер и сразу соединился со своими друзьями в Австралии, Германии и еще где-то, и начал тут же что-то продавать, покупать, торговаться. У него это постоянное занятие на компе.
Мне достался ноутбук, который подарили на день рождения. У меня свои интересы. Главное – найти бесплатную прикольную игру, а то опять достанется от мамы.
Однажды мы скачали одну и словили вирус, в другой раз истратили кучу денег, а в третий – попали на плохой сайт, и Сева тут же одной рукой закрыл мне глаза, а другой – отключил компьютер.
И как только папа обо всём узнаёт – не понимаю. В таких случаях он нас наказывает – не берет в кино или не покупает то, что очень хотели получить в подарок.
... И еще мне надо было поиграть на пианино. Иногда мне лень, но я сам виноват в том, что стал музыкантом. Мне даже документ выдали с печатью в доказательство, что это так.
Мама все время говорила:– «Гоша наш глухой, Гоша наш глухой»... А я просто полностью переключаюсь на другое занятие и ничего не слышу. Вот бабуля об этом знала, она рассказывала, что наш папа такой же был – когда занимался серьёзными делами, то становился глухим.
Но мама твердила своё: «Надо его сводить к врачу, надо его сводить к врачу»...
А я этих врачей с детства органически не перевариваю, как и баТаня.
И вот однажды, когда уже закончилось лето, мы вернулись из деревни от маминых бабушек, бабуля, папина мама, взяла меня за руку и повела в музыкальную школу. Но оказалось, что прием закончился. Она подошла к директору школы.
– Жалеть потом будете – ведь второго Мацуева к Вам приводила.– сказала она.
Та подняла на меня глаза и сказала:
– Ну что ж, иди сюда, гений, послушаем, какой ты талант.
Она села за пианино и начала играть, а я ей пел по нотам. Потом попросила меня исполнить любую песню. Я запел любимую.
«Там высоко-высоко,
Кто-то пролил молоко,
И получилась млечная дорога»...
Бабуля потом сказала, что у неё чуть барабанные перепонки не лопнули от моего пения. Я же не виноват, что у меня голос такой звонкий. А директор протянула мне руку.
– Давай знакомиться, меня зовут Софья Львовна. Ты теперь наш новый ученик.
И сказала другой учительнице:
– Отведите, пожалуйста, Гошу к завучу, чтобы записала в мой класс. Мальчик с абсолютным слухом. Действительно, чуть не упустили такое сокровище. Потом улыбнулась, погладив ёжик на моей голове.
Я уходил гордый, потому что мама больше не будет говорить, что я глухой. Бабуля рассказывала мне, что я родился певцом, сам себе с рождения песни пел, а если замолкал, то это означало, что уснул.
Теперь учусь по классу виолончели. Не люблю сольфеджио, но зато узнал всё про ноты: половинки там, четвертинки, восьмушки и так далее. Но только я научился играть пиццикато*, как папа привез пианино, и к нам домой стала приходить учительница. Теперь играю ещё и на нём, тоже нравится, даже еще больше. А бабуля любит слушать меня по телефону. Я кладу трубку на стол, а когда заканчиваю играть, она мне говорит: «Ах, ты мой пианистик! Какой же ты талантик у меня»!
Но больше всего я люблю рисовать. БаТаня говорит, что я рисую так, как Сева, а иногда и лучше. Когда я подрос, то понял, что музыкантом быть хорошо, но художником – лучше – сиди себе и рисуй, и никаких тебе подзатыльников...
– Бабуля, ты сделала ошибку. Завела меня не в ту дверь, рядом с музыкальной школой был вход в художественную.– сказал я ей, когда подрос.
***
... И вдруг, когда мы с Севой только разыгрались, звонит папа со своими вопросами:
– Что вы делаете? Вы уже поели? Гоша, ты позанимался музыкой? Разогрели в микроволнухе ужин, который мама вам оставила?
Я растерялся. Сразу столько вопросов, а правду говорить нельзя, да и врать – тоже. Пошел на хитрость и ответил, что сейчас позову Севу, и он всё расскажет, что я сильно занят. Сам он мне часто так отвечал и посылал к маме.
Сева уже всё продумал, пока шел к телефону, он папу слышал, потому что у нас всегда звук включен на полную громкость. Да и старше он меня на три года, находчивый, я совсем врать не умею.
– Не волнуйся папа, у нас всё в порядке, я сейчас иду разогревать еду, буду кормить Гошу и сам поем. Отдыхайте с мамой.
И положил трубку. Папа даже ответить ничего не успел. И врать не пришлось – Сева хитро ушел от его вопросов. Мы, правда, выключили компьютеры, а я быстро повторил урок на пианино, пока соседи не начали стучать в стенку. Поздно уже было. А мы торопились – раз папа позвонил, значит, они скоро вернутся.
Он давно нас предупреждал:
– «Если будете без спроса заигрываться за компом, то можете превратиться в маленьких человечков, и вас затянет внутрь».
Мы поели, почистили зубы и легли спать. Я слышал, что родители вернулись, потому что папа зашел и поцеловал меня. А дальше... такое началось...
... Когда Сева меня разбудил, я увидел, что он стал совсем маленьким, как бабушкин фотик. А когда я глянул на себя, то обнаружил, что я ещё меньше его – как мой мобильник. Плакать не стал, я знал, что Сева что-нибудь придумает, и все будет по-прежнему. Мы спрыгнули с кроватей на мягкий ковер – не так уж и высоко было, и Сева предложил:
– Надо войти в систему, найти причину нашего изменения и стать снова нормальными мальчиками. А то, когда папа с мамой проснутся утром и нас не найдут, поднимут на ноги всю полицию. Мама будет сильно плакать, а бабуля вообще умрет от горя.
И тут я с ужасом заметил, что мы становимся всё меньше и меньше. Хорошо, что Сева успел включить комп, а то бы сейчас у него не хватило сил нажать на кнопку и даже достать до неё.
Я понял, что мы стали компьютерными человечками, фиксиками, которые живут в нём и всё нам оттуда показывают. Сева скомандовал подойти к монитору и... мы оказались внутри. Нас встретил старый дед с длинной белой бородой. Он спросил:
– С чем пожаловали, безобразники? Здесь не появляются просто так. Признавайтесь, что натворили?
– Мы не послушались родителей и все время играли на компьютере, когда они ушли из дома... и на ноутбуке, и на планшетнике, и на айпаде. Только иксбокс не трогали – папа закачивал на него игры, но без него мы на телевизоре не могли играть.
Он нас предупреждал, что непослушание ни к чему хорошему не приводит. А мы...
Научите нас, пожалуйста, дедушка, как стать снова нормальными мальчиками? Мы не хотим остаться такими маленькими, а то завтра родители обнаружат пропажу и начнут переживать.– признался Сева.
– Хорошо, что вы поняли сами, что гаджеты – это зло для маленьких детей. Есть у меня тут такая программа, сейчас я найду её, поработаю «мышкой», и всё встанет на свои места. Но вы должны дать мне слово, что больше никогда не будете без спроса в отсутствие папы и мамы играть на компьютерах. Даёте? А иначе сами превратитесь в фиксиков*.
– Даём! Не хотим превращаться в них!– в один голос прокричали мы.
... И тут я проснулся и услышал, как папа вошел в комнату и сказал:
– Доброе утро, озорники! Просыпайтесь и говорите правду. Играли в компьютер? Знаю, играли, не отпирайтесь, даже выключить его забыли.
– Играли, папа, играли...– ответил я.
А Сева добавил:
– Папа, так ты же вчера не запретил?
А я обнял папу за шею и дал обещание, что никогда больше не буду играть без спроса, потому что не хочу стать фиксиком. И рассказал ему, как мы с Севой ночью просили седого дедушку из компьютера сделать нас нормальными и вернуть к родителям.
У Севки сделались большие глаза, когда он это услышал...
– Папа, а разве детям могут сниться почти одинаковые сны? – спросил он удивленно.
– Наверное, могут, вы ведь братья, и оба непослушные.– ответил он.
С тех пор мы всегда спрашиваем разрешения, когда хотим поиграть. А если слышим от папы – «Нельзя»! – всегда слушаемся.
* Фиксики – это маленькие человечки, которые живут внутри машин и приборов.
* Пиццикато – приём игры на смычковых струнных музыкальных инструментах.
Фото - из инета.