Что же мы на пороге топчемся —
около, рядом, возле?
Двери раскрыл Дом Чудес отчий наш.
Ловите! Зажгли для кого звёзды?
Вопросы, снова вопросы.
Это так несерьезно для любого поэта.
Виртуозно шлифуем мы навык — маскировать под сарказм слёзы,
но зал от нас ждёт одного — минимально одного, но ответа.
Хотя бы за сказанное.
Потому что прошлое лето персонажи —
Эффектно и эффективно заходящие на зал и собеседника образы
Потому что каждую ночь мудрее, а не только старше,
И к тому же, потому что туже и уже стягивают нити времени
Все эти наши пусть не рукописи, но стихо-
Творения.
На земном, внеземном, иноземном,
Если врёшь — ври, так, чтобы верили.
А иначе — как обычно, ерунда и абсурд,
как «незаметно склеенная посуда»,
или «сюрприз, досконально известный заранее»,
«стул, вращающийся исключительно по часовой стрелке»,
пепел и пыль — тот, что после кремации, и та, что сдута, -
Внимание! Всюду подделки!
Как и «лёгкое нарушение в дорожном движении»,
«положительный опыт в стихосложении
[и буквосожжении!]»,
бескорыстные подношения, ощущение осмысления
важности произношения векторов разрушения.
Есть ещё вариант —
вообще никогда не врать.
Пример не открыточного воплощения —
Василий Блаженный.
Странное миру открыл.
Варваринские ворота. Камнем швырнул в лик Богоматери,
а под краской поскребли — дьявол
Диво див!
Может, и нам поискать неявное?
Может, и нам удивить и открыть?
Дом чудес отварил свои синие ставни.
Заходи. Но потуже вяжи узел.
Им проще сдерживать крик.