ЗА ОКОЛИЦЕЙ
За околицей было полюшко,
А теперь там шумят города.
Такова деревенская долюшка –
Отслужив нам, уйти навсегда.
Я давно уж живу за околицей,
От деревни родной в далеке.
И грустится порою и помнится
Об уютном моём уголке.
Слышу я, как вздыхает коровушка,
Как солируют петухи,
Как страдает у речки соловушка,
Как читает кукушка стихи.
Было полюшко, поле вольное,
Были сочные зеленя.
Оттого-то сегодня и больно мне,
Что ни поля там нет, ни меня.
КЛЮЧИ
Посвящается моей родной
деревеньке Ключи Семёновского района
Нижегородской области
Деревушка на горушке
Под названием Ключи.
Вырос маленький Павлушка
Там на бабкиной печи.
Жил я там, как будто в сказке,
Словно праведник в раю.
Из ручья добра и ласки
Пил я силушку свою.
Как телёнок ошалелый,
Я по травушкам скакал.
В ледяную речку смело
Головою вниз нырял.
И теперь воспоминанья
Согревают душу мне.
Ветра сенное дыханье
Чую даже и во сне.
Помню лето голубое!
Ключ – как Божия слеза,
Жёлтый кустик зверобоя
И ромашкины глаза!
Там живые бабка с дедом
Поливают огород…
Я опять туда не еду –
Там никто меня не ждёт…
ВОСПОМИНАНИЕ О ДЕРЕВНЕ
Как будто много лет назад
Дымят в мороз печные трубы…
И слово холодно сказать…
И мёрзнут щёки, нос и губы…
Хрустит под валенками снег…
Деревья – в сказочном уборе…
Да лошадёнки вялый бег…
Да три вороны на заборе…
Небес слепящих бирюза…
И ребятни весёлой визги…
Таращат синие глаза
Одна другой красивей избы…
…Мне всё почудилось на миг…
Давно уж не был я в деревне,
Забыл её родимый лик
И говор окающий древний.
И только память иногда
Мои воспоминанья будит –
Там холодна в ключах вода,
Там все здороваются люди.
Там вкус парного молока,
И мелодичен бас коровы…
И вечер тянется века
Под робкий шорох домового.
РОДНАЯ ДЕРЕВНЯ
Я приехал! Я примчался! –
В те края, где раньше жил:
Где я в солнышке купался,
Где влюблялся и дружил,
Где последняя собака
Узнавала по шагам.
Тут смеялся я и плакал.
Здесь я бой давал врагам.
Всё по-старому в деревне –
Поле, речка, небеса,
Тополя в коросте древней,
Роща – белая краса.
Но – нескладно… неуютно…
Непривычно… не… не… не…
То не помню… это смутно…
Не вернуть былого мне.
Мир привычный изменился,
Не такой теперь, как был.
Я не здесь, увы, родился,
Я не это вот любил…
Где вилась дорога пыльно,
Еле тропочка видна.
Где ручей течёт цивильно,
Были омуты без дна.
И в родном высоком доме
Человек чужой живёт…
Все соседи незнакомы…
И родня не узнаёт…
ПЕЧКА
Я у бабки рос на печке,
Теплой, ласковой, большой.
На тулупе свил местечко
И от счастья млел душой.
Рядом там пыхтело тесто
В чистой липовой квашне.
Разве есть на свете место,
Где бы лучше было мне?
Белобока и солидна,
Королевишне под стать!
Клал печник-волшебник, видно,
Зная Божью благодать.
Жаром печь в дому дышала
И кормила всю семью.
В пол-избы, а не мешала.
Согревала жизнь мою.
С нею я дружил и ладил.
И, как бабушку, любил.
…Я давно уж печь не гладил
И давно не говорил.
Не вернуть, увы, былое –
Время птицею летит.
Потому я тёпл душою,
Что во мне всё печь горит.
ПО ЗЕМЛЯНИКУ
Ходили мы по землянику
Пацанье-девичьей гурьбой.
Ох, сколько визгу было, крику!
И разговоров вразнобой.
Ну а на солнечной полянке,
Где ягод алых и не счесть,
Мы клали в кузовки и банки,
Что не могли на месте съесть.
Трава нам щекотала пятки,
Ласкал нас тёплый ветерок,
И ягоды играли в прятки,
Скрываясь под резной листок.
А дома даже перед кошкой
Хвалились полным кузовком.
И землянику ели ложкой
С парным коровьим молоком.
А дух лесной нектарно тонкий
Такой по комнате витал,
Что даже ангел на иконке
Слюну от зависти глотал.
ЛОШАДЬ
Кормлю с ладошки лошадь я
Ржаным солёным хлебом.
Над нею вьются оводья
Под жарким летним небом.
Она тянула тяжкий воз,
Горой навитый сеном.
Надоедал ей скрип колёс
И овод под коленом.
Она кивала головой
На каждом шаге трудном.
Испепелял нещадно зной,
Зудели мухи нудно.
И вот закончен долгий путь.
Стоит она у дома.
Работа сделана, чуть-чуть
Одолевает дрёма.
Горбушкой лошадь я кормлю
И нежно глажу скулы.
Поняв, что я её люблю,
Она меня лизнула.
И счастлив я в сиянье дня,
Смеюсь, легко и звонко.
Похоже, что она меня
Признала жеребёнком.
ФИЛЬКА
Филька – наш сосед в деревне –
Матершинник и чудак.
Пьёт почти что ежедневно,
Любит склоки пьяных драк.
Захудалое хозяйство,
И жена – как кочерга.
Но бахвальства и зазнайства! –
Не удержат берега.
Он на всех соседей злится,
Вечно брешет, как барбос.
Жизнь никчёмная катится,
Как телега, под откос.
Только Филька, видно, чует,
Что неправедно живёт –
У гармошки мех раздует
И «Бродягу» запоёт.
В песне той тоска по воле
И о том, что не сбылось.
…На крылечке Филька воет,
Вторит Фильке в будке пёс.
ПАСТУХ
К нам пришёл пастух Изосим –
Ужин в очереди наш.
Что ж – за стол садиться просим…
Щи, картошка да гуляш.
Ешь-ка, труженик уставший,
Ешь, работник золотой.
Чай, кнутом ты Зорьку нашу
Не хлыщи – сорвёшь удой.
Ест пастух за обе щёки –
Поброди-ка цельный день.
С этим стадом – ох, мороки!
А жарища!? А слепень!?
Выпив бражки, разговоры
Он с хозяином завёл,
Что везде у власти воры,
Председатель вон козёл.
Там и Сталину досталось,
И поёжился Хрущёв.
Улетучилась усталость –
Наливай-ка, брат, ещё!
Вдоль по улочке вечерней
Под густой собачий брёх
Шёл домой, ругаясь скверно,
Деревенский царь и бог.
СТАДО
Из заката вышло стадо,
Алым дымом вьётся пыль.
Комары добыче рады –
Пляшут в воздухе кадриль.
От домов спешат хозяйки.
Им навстречу – му да му!
Нагулялись, мол, встречайте!
Рады хлеву своему.
Тишину взрывая трубно,
Стадо, будто войско, прёт.
В этот час в деревне людно –
Как на празднике, народ.
Праздник не из-под дубины,
Люди радости полны –
Ждут, как родичей любимых
Из далёкой стороны.
И, бурёнушек балуя,
Бабы гладят им бока.
Скоро в вёдра брызнут струи
Из молочного соска.
Солнце за гору упало,
И давно осела пыль.
Цепко держит наша память
Может, сказку…
Может, быль…
УРАГАН
Застал он нас в чужой деревне,
Куда ходили мы в кино.
Под ветром падали деревья,
И дождь хлестал сплошной стеной.
С домов, как старые вороны,
Взлетали крыши тяжело.
И град, сметая оборону,
Крошил всё бешено и зло.
Мы перепуганной гурьбою,
Как в жутком сказочном кольце,
Стояли плача, ноя, воя
На чьём-то брошенном крыльце.
Остервенело рвал нас ветер,
Он был Горынычу сродни.
И нам казалось, что на свете
Остались мы совсем одни.
Но кто-то, из окошка глянув,
Завёл к себе в избу детей.
…Теперь в любые ураганы
Всегда надеюсь на людей.
СЕНОКОСЫ
Делили ревностно покосы –
Вбивали колья тут и там…
Пока блестели в травах росы,
Косцы ходили по лугам.
Их мерный шаг похож на танец,
А взмах косы – как взмах крыла.
И в небо трепетно взлетали
Из трав густых перепела.
Крестьянский труд, увы, не сладок.
Но нет на свете лёгких дел.
Лишь тот мужик зимою гладок,
Кто летом силы не жалел.
Но всё вдруг кануло без толку…
Еду везут из-за «бугра».
Зовут напрасно перепелки:
«Косить пора! Косить пора!»
ТОПОЛЬ
Древний тополь – в три обхвата –
Рос у бабкиной избы.
Мне его, казалось, хватит
И на три моих судьбы.
Он укроет в непогоду,
От беды убережёт,
Созовёт толпу народа,
Если кто по рельсу бьёт.
Рядом с ним решались споры,
Председатель выступал.
Всё из бабьих разговоров
Про деревню тополь знал.
На скамейке вечерочком
Там шептались о любви.
И скрывал туман молочный
Тайны юные мои.
Великан из великанов –
Тополь видел за семь вёрст.
Веселился с облаками,
Встав во весь гигантский рост.
Он, как Муромец былинный,
Русь от ворога берёг.
…У избушечки старинной
О былом грустит пенёк.
ПРОПАВШАЯ ДЕРЕВНЯ
Поля давно уж заросли
Берёзками да соснами,
Грибы к деревне подошли
Десятками да сотнями.
Не бродят с самого ранья
И не мычат коровушки.
Не скачет в играх ребятня –
Белёсые головушки.
Не ходят улицей нигде
Ни конные, ни пешие.
А в крайней кривенькой избе
Живут тихонько лешие.
Ржавеют и гниют в кустах
Плуги, лопаты, бороны.
На крышах, будто на крестах,
Молитвы плачут вороны.
Деревню скоро спрячет лес
В своей глухой обители.
И смотрят горестно с небес
Её былые жители.
ТРАКТОРИСТ
Тракторист Макар Черняев
Телом крепок и силён.
Он – хозяин! Каждый знает.
Потому в почёте он.
Работящий – будто лошадь.
Он в трудах неутомим.
Ту, что он поднимет, ношу
Не осилить и двоим.
Дом высокий – словно терем.
И скотины полон двор.
Я таким надёжным верю
Трактористам до сих пор.
Будто витязем могучим,
Что в полон Кащея взял,
Он на тракторе трескучем
Лихо к дому подъезжал.
Чтобы не было обидно,
Невзирая на года,
С каждым за руку солидно
Он здоровался всегда.
Был Макар у нас кумиром.
Ребятня за ним – гурьбой.
За таким вот командиром
Даже в бой пойдёт любой.
Он король был в поле чистом –
Вон какое разлеглось!
…Стать мечтал я трактористом,
Да вот как-то не срослось.
БРИГАДИР
Бригадир в деревне справный –
Бравый дядька Спиридон.
В жаркий летний месяц травный
Делит всем покосы он.
Как его ругают бабы
Незамужние всерьёз!
Будь характером он слабый,
Довели б его до слёз.
Ты такой-сякой дурила,
Бедных баб не обижай,
А не то получишь вилы
В ягодичный каравай!
Ишь чего опять удумал –
Сам коси осоку, гад!
И гореть тебе в аду, мол,
Бабы нервно говорят.
Ну за что же невзлюбили,
Всё гадает Спиридон.
…Бригадиру бабы мстили,
Что уже женатый он.
ЛАВКА
Ночью летнею на лавке
Молодёжь сидит рядком.
Шелуху плюют на травку
И болтают, кто о ком.
Сколько выпила Мутовка,
Как ругался Спиридон…
Из репьёв стреляет ловко
Деревенский купидон.
Глубже вздохи, ближе бёдра,
Руки уж пустили в ход.
Кто-то в темь шагает бодро,
Кто-то за угол ведёт.
Соловьи поют не дремля,
Славя двух сердец союз.
Если лавка есть в деревне,
Никогда не вымрет Русь.
ВЕЛОСИПЕД
Тогда всего семь лет
Мне стукнуло едва ли…
Большой велосипед
Мне для катанья дали.
На дикого коня
Под раму взгромоздился
И с горочки, звеня,
Я храбро покатился.
И сразу же в забор
На скорости я въехал.
Я помню до сих пор –
Мне было не до смеха.
Колени ободрал,
И локти были в ранах.
Я двадцать раз вставал
И лез опять под раму.
И как-то, наконец,
Всё сразу получилось.
Дед крикнул: «Молодец!»
И бабка покрестилась.
Мне было мало лет,
Но я добился чуда.
Истоки всех побед,
По-моему, оттуда.
КЛЮЧ
Из незапамятной поры,
Водою свят, водою чист,
Струится ключ из-под горы,
Напорист, резв и голосист.
К нему с поклонами идут,
Водичку пьют, перекрестясь.
И всем легко – как будто тут
Прошёл совсем недавно Спас.
И песню ключ всегда поёт
О чём-то важном и простом.
В нём холодна вода – как лёд! –
Хоть самым жарким летним днём.
Пройдя сквозь тяжкий пласт беды,
Душа чиста твоя, о, Русь!
Глотнув твоей живой воды,
Тебе я низко поклонюсь.
Из глубины зеркальных вод,
Храня сердечное родство,
Мне, улыбнувшись, подмигнёт
Пацан из детства моего.
РЕЧКА ЛИНДА
Ледяная речка Линда! –
Мне шагнуть в неё нет сил.
А когда-то плавал, инда
Синим-синим выходил.
Было душно, было жарко,
И спасались мы рекой.
Мы играли в догонялки
В омуточке под ольхой.
И никто из нас не трусил
Той весёлою порой.
Гоготали, словно гуси,
И ныряли с головой.
Обжигала и лечила
Родниковая вода.
В ней была такая сила! –
Не болели никогда.
…Никого в реке не видно.
И былого не вернуть.
Мне в родную речку Линду,
Словно в детство, не шагнуть.