Простите меня, граждане! Простите, православные,
Что я, не шибко грамотный, что описать берусь
Те времена далекие, эпохи стародавние,
Когда Росфедерацию знавали все как Русь.
Тогда с эмансипацией, ни с электроэнергией
Ни даже с реставрацией народ не был знаком.
Тогда все были плотники, рубали щи да церковки,
А царь в Европу хаживал, через окно, пешком.
К церквам страсть поголовная, топорное умение -
Все это здесь, на Севере, сказалося у нас:
Храм мужики отгрохали, церковь Преображения
Для ввода населения в божественный экстаз.
Как чудо деревянное, вздымался храм над островом
Без наслоений будущих от будущих затей!
На радость Сарафановым, Степановым да Костовым:
«Смотри-ка сколькоглавый он, ан рублен без гвоздей!»
Топор в Онежско озеро как только Нестор выкинул,
Храм перешел к заказчику, (тогда еще к попам).
Они ж его, болезные, без техники, без химии
Уберегали 200 лет, чтоб он достался нам.
Но дьяки – народ каверзный! Потомкам в назидание
Решили: «Не ударим-ка мы в грязь челом своим!
Приложим все усилия, приложим все старания
И облик церкви рубленой обшивкой исказим!»
За службами, молитвами, за низкими поклонами
Век атеизма жуткого победно наступил…
И были б церкви русские заброшены, изломаны,
Когда бы доктор Орфинский их вдруг не защитил.
Гнедовский, Ополовников здесь были архитекторы.
Мужчины архишустрые, (крестов на дядьках нет!)
Все памятники волости засыпали проектами
И все внедрили в практику, и все за десять лет!
Легко, без мук особенных рождалась Реставрация.
Идеи были разные, одна другой мощней:
«Кокошники?! – Навешивать!» «Обшивки?! – Надо стаскивать!»
И облик восстанавливать, какой кому видней!
Теперь Преображенскую имеем в виде истинном:
Видать, что деревянная, видать, что топором.
Покрыты главки лемехом и галками засижены,
Сама в леса упрятана – мол, дерево кругом!
И вот:
Собрались толстопузые, немного покумекали:
«Смотри, какая серая! И гниль, куда ни глянь!
Кресты наземь попадали, а главки набок съехали!»
И акт такой составили: «Смотрели, дело - дрянь!»
«Того гляди, завалится, ой, двадцатидвухглавая!
Ой, покосилась старая, Ой, валится уже!» -
Клич по стране прокликали: «Вперед, за дело правое!
Мы храм отреставрируем!» - кричали в кураже.
«Не постоим за средствами! Не постоим за суммами!
Скорейшей реставрации альтернативы нет!»
Три института разные над церквью думу думали,
И ни один не дал-таки приемлемый проект.
Десятилетья минули с увязками, с утрясками.
Обмеры, правда, сделали. Хреновые, но есть.
Полы и стены пачкали все кистями, все красками,
А сколько водки выпили?! – Так этого не счесть!!!
За тяжкими раздумьями, за пьяными беседами,
Рождалась, может, истина, а может быть, и нет.
Умело руководствуясь не старыми советами,
А новыми приказами, мы взялись за объект!
Второй год реставрации, пора считать свершения:
Кой что уже разобрано, в т.ч. – иконостас.
Кой что, конечно, сделано. Но существует мнение,
Что лучше б вовсе не было, ни наших дел, ни нас…