Жил да был когда-то великий знахарь Ыгорь Бамбас. Жил он небогато, но ни на что не жаловался. Растил травы в огороде (а жена его за это тряпками гоняла, ведь картошку всё никак не могут посадить из-за "сорняков"), лечил соседей и их скотину, за что копеечку зарабатывал. Жил Бамбас весело и дружно с деревней, все его уважали...
Один из солнечных дней заставил Ыгоря хорошенько поработать. Та и утро не задалось у нашего знахаря...
– И чтобы я тебя не видела, пока огород не очистишь! – кричала женушка Бамбаса, швырнув из дому лапти мужа.
– От же дурная баба! – возмутился Ыгорь, нагнувшись за своей обувью да и застыл в такой позе.
Как бы то ни было, а годы брали своё, и наш герой нередко страдал от боли в спине. Лишь любимая могла помочь утихомирить болезненность... Но ни за что! Не пойдет он к этой ведьме просить о помощи! Горд уж слишком!
Постоял, постоял Ыгорь, поохал, поахал, помянул крепким словцом старость, да..
– Эй, Ыгорич! – над забором показалась бородатая голова соседа, – ты шо это, с травами поговорить решил?
– Ась? Та не, не.. Вот спину, Михалыч, прихватило тут.
– Так ты это, поколдуй, хех.
– Я те поколдую! – раздался крик из дома.
– Опять Феодосьевна бушует? – спросил Михалыч.
– Ага, все ей мои травы не нравятся. Нет бы помочь старику. Ух, женщины!
– Погоди, сосед.
Солнце пекло, кости ныли. Ыгорь опустил голову и тут же поднял, ибо раздался хорошей такой громкости "Бух". Это Михалыч решил подсобить любимому соседу и перелез через забор. Или перепрыгнул... В общем, оказался на знахарской земле.
– Какая...травка мягонькая. Ох-ох, – простонал Михалыч, поднимаясь и поглаживая ушибленный бок, – сейчас что-нить придумаем.
Он обошел вокруг Ыгоря раз, второй, третий... Нет, не придумывается.
– О, подорожник! Ну ща мы тебя быстро вылечим.
Михалыч нагнулся к земле-матушке, схватился рукой за огромный лист подорожника и..
– Ой! – вскрикнул он, – разгонутись нэ могу, ох-ох.
Постояли они вдвоем, поохали, поахали, помянулись крепким словцом старость и подорожник.
– Слушай, плюнь на гордость. Давай Марью позовем. Мы ж так не разогнемся и к Большому Базару! – в голосе Михалыча послышались умоляющие нотки.
– Та чтобы я, мужик русский, бабу просил! Та никогда! – повысил голос Ыгорь.
– Ох...
– Ой, а по что калитка не закрыта? Эгей, соседушки, вы чаго ито? Клад в земле ищите? – во двор зашел толстый дядька с длиннющими усами и веселыми глазками.
– Петрович, ты б тут так не шутил. Лучше б помог! – сказал Михалыч голосом, полным надежды.
– А Федосьевна чаго? Дома что ль нету? – спросил длинноусый.
– А тебе лишь бы к моей Федосьевне подойти, хрыщ старый!
– Ыгорь, не горячись ты, может, мужик поможет, – пытался успокоить знахаря Михалыч.
– Ладно, не серчай уж, Петрович, м;чи уж нет стоять тут!
– А вот помню, еще мой дед мазь одну варил – все село к нему бегало, – медленно и размерянно начал говорить Петрович, – так баночку за 30 копеек продавал, а потом на деньги собранные лошадь купил...
Двигались тени за садящимся солнцем. А Петрович все говорил и говорил, говорил и говорил..
– Так он к ней подходит и говорит: "Дуня, та вас скоро сдует, такая худенькая!"
– Господи! Все, к бесам гордость, – вымученно прошептал Ыгорь, – МА-А-АРЬЯ! Солнышко ясное! Помоги, а?!
Ставни открылись и показалась седая голова в платке темно-красного цвета.
– Ну что, "мужи-ик"? Без бабы-то никак, да? Ладно, ладно. Сейчас помогу вам.
Вышла старушка из дому, подошла к Ыгорю сзади, обняла и ка-а-а-ак двинула ногой в спину!
– Ох-ох, та шо ж это деется-то, – взывыл от боли Ыгорь.
– Марья Федосьевна, вы это.. Полегче как-нибудь, не поломайте! – со страху просить начал Михалыч.
– Ничего-ничего, потерпите. Русская медицина она такая. Вот помню, мать моя еще..
– ТА ЗАТКНИСЬ ТЫ, ПЕТРОВИЧ! – закричали мужики.
– Тц, никакого уважения к седой голове, – с напущенной обидой в голосе произнес Петрович.
– Ну, пойдемте в дом, соседи, хоть поедите, – сказала Марья, поправляя платок.
Ну и поели они на славу, скажу сразу. Та и не только поели.
Бамбас продемонстрировал силу свою волшебную. Самогон-то варил он отменно!
Пили, закусывали да нахваливали Петрович и Михалыч искусство Ыгорево. А он засиял, выпрямился.
– Вот! У мужика в доме все ладится, – сказал знахарь, подняв палец в воздух.
– Эй, мужик! – произнесла Марья, поставив на стол очередную тарелку с огурцами.
– Ну а если в доме женщина чудесная, то в этом-то и счастье. – подвел итог Бамбас, обнимая жену.
Так и сидели они, попивая самогонку и разговаривая о смысле жизни.