У могилы Неизвестного солдата ©
Называться солдатом имеет право лишь тот, кто
способен по-человечески относиться к побеждённым.
Вильгельм Швебель, немецкий учёный и публицист
Я в молчанье стою у кремлёвской стены,
Там, в начале старинного сада, *
Про тоскливое чувство всеобщей вины
Шепчет золото мне листопада:
«Как случилось такое, скажите вы мне:
Из окопов войны окаянной
Прах того привезли, кто при вечном огне
Монументом стоит безымянным?..
А не он ли с парада в тот бой уходил,
Чтоб столицу от бури свинцовой,
От угара хмельного фашистских горилл
Защитить светлой жизнью, сыновней?..»
И подумалось мне: «Александром мог быть, **
А фамилия – дело второе;
Даже зная её, нечем нам искупить
Невозвратную жертву героя…»
Эти мысли мои вряд ли мог разделить
Немец западный, гость из Берлина: ***
Переводчиком, гидом приказано быть
Мне при нём; легковая машина
Нас по красным столичным возила местам:
К Оружейной Палате, к солдату,
К Новодевичьим белым и грустным стенам,
Где своим заточением брату ****
В этот женский, суровый тогда монастырь,
Та обязана, чей покровитель *****
Был казнён, став причиной того, что псалтырь ******
Ей вручила навеки обитель…
Я купил на последние деньги пломбир,
Угостил Иоганна, как брата –
Не ронять же мне было российский мундир,
Честь которого русскому свята?
И на мысли невольной поймал я себя:
«А что если отец Иоганна
Был в «Luftwaffe» тогда, и, окопы бомбя, *******
За штурвалом сидел моноплана?..
И солдат Неизвестный в окопе том был,
И его здесь зарыты останки,
Иль навеки безвестным в окопе застыл –
Шли «свиньёй» на позиции танки…»
Я спросил Иоганна: « А жив ли отец?..»,
И в ответе ровесника, нервном,
Уловил, как ни странно, созвучье сердец:
«Похоронка пришла в сорок первом…»
И мне тут же припомнился страшный тот год:
В нём соседки за стенкой рыданье
До сих пор во мне раною жгучей живёт,
И отмщения будит желанье.
Только мы не в ответе за наших отцов:
С Иоганном мы – жертвы эпохи,
И истории взгляд пусть решает, свинцов,
Как, какие писать некрологи…
И я с немцем расстался, того не виня
Ни в душе, ни в беседе открытой…
Неизвестный солдат подмигнул из огня:
«Мы с отцом его… памятью квиты…»
* Александровский сад
** Александр – от греческого: мужественный защитник
*** Немца, представителя фирмы «Сименс», звали Иоахимом;
автор изменил имя на более распространённое в Германии
**** Петру Первому
***** Царевна Софья, сводная сестра Петра Первого; после
подавления стрелецкого бунта была заключена в Ново-
девичий монастырь; псалтырь – часть Библии, книги
псалмов (религиозных песнопений)
****** ШакловИтый Фёдор Леонтьевич, фаворит Софьи
при её правлении; возглавил заговор стрельцов
против Петра I-го, вместе с князем Голицыным В. В.
******* Luftwaffe (Люфтваффе) – военно-воздушные силы
фашистской Германии (возглавлял Герман Геринг)
Примечание-дополнение из рецензии к стихотворению "Не знал солдат, что станет неизвестным", автор на Стихи.ру - Вероника Луговая-Иванова:
В одном из моих стихотворений встречается строка: "Мостилась к победе дорога числом безымянных могил". Что касается памятника в Москве, то мне пришлось много лет тому назад сопровождать в качестве переводчика моего ровесника из ФРГ, который прикомандирован был к "Фотохронике ТАСС" от немецкой фирмы "Сименс" (она нам предлагала свой радиоприёмник связи). Так получилось, что немца решили ознакомить с известными историческими местами Москвы, а я оказался единственным, кто изучал немецкий язык в школе и институте. Нам с ним выделили белую "Волгу" с водителем, и первым местом, которое гость захотел увидеть, был как раз памятник Неизвестному солдату. Этот эпизод позже и послужил сюжетом для написания стихотворения "У могилы Неизвестного солдата". Немец пожелал сфотографироваться около него, что я и сделал из его аппарата. Были мы с ним и в Оружейной палате, и в Новодевичьем монастыре (в последних двух местах - по особому звонку сверху). Интересное совпадение: четыре с лишним года тому назад я оперировался в кардиологическом центре, который находится рядом с Новодевичьим монастырём...
Кстати, я оказался случайным свидетелем процессии похорон Хрущёва как раз перед входом на Новодевичье кладбище (в это время я был откомандирован от ТАСС в институт, с агентством сотрудничающим, здание которого находилось как раз поблизости от кладбища, и из окон четвёртого этажа как на ладони видел очень малочисленную процессию, в сопровождении отряда конной милиции; год спустя я побывал и у могилы опального Генсека, где когда-то преследуемый им Эрнст Неизвестный сделал для него прекрасный памятник). И здесь просматривается некая мистика: мне довелось дважды публиковаться в русско-язычном литературном журнале "Большой Вашингтон", США, в редколлегию которого входил и этот известный скульптор...
Вот уж точно: "Все дороги ведут в Рим", имея в виду наши судьбы...
25 января 2007 года