Покружись... покружись...видишь - ель
притулилась в чудесном наряде
и цветную взяла канитель,
разбросавши зелёное платье.
Нитки бус засверкали волшебно.
А десятки шаров из стекла -
это яблоки в память о прежнем.
Рождество непривычно. С утра
не явление нового мира,
необычное небо вдали
то волхвы увидали: земные
мать и сын. Слишком долго все шли
к красоте, что спасает безгрешно,
к совершенству, что верит в людей,
к бесконечному празднику детства,
к лучшим дням, что с годами нужней.
Символ веры народам доступен,
все плоды собрала в один миг
вифлеемская ель неподкупно
увидала, как пеший старик
вместе с женщиной скрылся в пещере,
а явились пред миром втроём.
Где-то ангелы горние пели,
и звезда указала не дом,
а облезлые стены и ясли.
В них младенец светился. Легко
он подарен был нам. Не напрасно.
Можно спорить об этом ведь, но
столько лет эти лучики света
согревают уставших людей.
Столько лет... И не гибнет планета,
пока память жива. Без затей
украшаются храмы, и лица
вдруг разглажены от забот.
Довелось ему всё же родиться,
чтоб спасти непокорный народ.
Неразумных, незрелых и тёмных,
что страдают и вместе, и врозь,
словно бы до сих пор беспризорных
и непонятых. Благодать вскользь
осенила крылом... Не задела
о бессмертии вечная весть:
Он родился. Какое нам дело?
И блуждаем, не зная: Бог есть.