День в суете прошёл, в какой-то спешке.
И в суматохе позабытых дел
я чувствовал себя никчемной пешкой,
как будто не в своё окно глядел.
И в нём, чужом, всё было мне знакомо –
и небо, и весенняя трава.
А за плечами день свернулся комом,
который невозможно оторвать.
Я зря ходил с Е-два на Е-четыре –
легко погряз в тоске и мелочах;
прочёл коню с ферзём всего псалтыря
и к вечеру, отчаявшись, зачах.
А мелочи остались на верёвке:
с носками – поцелуи мягких губ,
а с простыней – в желанный рай путёвка
и страстные объятья на лугу;
и шепоток расхристанной рубашки,
пришпиленный прищепками прочней;
и мысли, что легко сносили башню,
качаясь ветром, делались тучней…
Я понял – неподвластное блаженство
в меня вселялось только рядом с ней!
Ведь и любовь сама звалась по-женски!
…И небо становилось всё ясней…
12.11.2о2о 23:о8