К.
В твоих широтах зимы – ни о чём:
ложится снег, но в полдень исчезает.
Коты шныряют – морды кирпичом.
Среди камней в саду растут бонсаи.
Самшит, тобой остриженный под шар,
с утра похож на ком от снежной бабы.
Но ты выходишь, южная душа,
на босу ногу надевая сабо.
Оглаживаешь розы у крыльца,
по гравию шуршишь в сортир-обратно.
А после, скинув тапочки в сенцах,
идёшь, сырые оставляя пятна,
пошебуршать полешками в печи,
сварганить кофе и проверить почту.
Глядишь в окно бессмысленно, бессрочно,
чтоб суету покоем залечить.
Потом очнёшься, встанешь тяжело,
котов покормишь, скинешь пару фоток,
и дверь прихлопнет сонное тепло:
шестнадцать соток – шутка ли? В заботах!
Натоплен дом, гудит-дудит в трубе.
Медлительно живёт Староминская...
Скажи мне, я пока не понимаю, –
так от себя бегут или к себе?..