Вначале после упавшей бомбы были развалины –
Прошлое. Память о доме. Растерянность…
Затем по одному кирпичи разобрали.
Осталась земля – грязь и черви, злобою что пожирают медленно.
Камни столетние оголились, как нервы.
Плоть разорвавшаяся – как скулящая месть.
Разбиты дороги, обескровлены вены.
Разум, что не в силах ни спать, ни пить, ни есть.
В декабре покрыл землю снег, как прощение.
Он летел в безмолвии, мир обретая.
Звезды мерцали молитвы – всенощное бдение.
Уходящий следов не оставил, прочь поспешно шагая.
Кто бы подумать мог, что на месте развалин
Вскоре зелень взойдёт - примулы и морошка.
Будут новые стены, двери, окна, ставни.
Будут птицы зерно клевать и лениво играть кошка.
Разве что могилы на месте развалин вырыть…
Но жизнь, как луч – бесконечный поток.
Злоба и месть. Отпустили пленных и сами ушли конвоиры.
Вновь в печи разошелся огонь, развеялся смог.
Глубоко дышится, крепко спится, и тарелка с усладой опустошается,
Улыбается и смеётся, танцуется и поётся!
Природа, точно фреска Господня, созидается…
Из души, как прежде, строчка за строчкой льётся.
Только лишь одно навсегда надломлено.
Лишь одно всё сильнее от слёз ржавеет.
Только лишь одно, увы, с войной похоронено.
И отныне никого не жалеет, никого не впускает, никому не верит.