Её не заносит на поворотах, она не бьет стены лбом.
Она не летает уже полвека ни без, ни с чудным ковром.
Она позабыла вкус горькой водки, не видит давно чудес.
Тайга для нее тайга и только, не песня, а только лес.
И серое небо уже не манит, и два корабля плывут.
Горланить о сексе уже не тянет, плевать ей иль там, иль тут.
И что там сокрыто под мягкой травкой не хочет уже узнать.
Она была там, где не ходят дважды без подростковых драм.
В ее лексиконе банальное "жопа" не дружит уже с метлой.
И ей уже страшно, когда белый клоун в раздоре с седой головой.
Уходит корвет в небеса иль дальше и где там пропал легион?...
В ней вроде бы стало поменьше фальши и прошлая жизнь, как сон...
Но только она все же слушает Стинга, хранит свой большой секрет.
И ждет моряка. И его рассказы. Эоны-эоны лет.