Все призваны мы к лучшей доле!
И тем странней, что нынче мы,
Враждебной повинуясь воле,
Толпой бредём в объятья тьмы.
Идём, пути не разбирая
(Как будто не в своём уме),
С движеньем каждым умирая,
И к вечной приближаясь тьме.
А та, раскрыв свои объятья,
Готова всех принять под кров.
Недаром же сыны проклятья
Уж натаскали в сени дров.
У них работы нынче много,
И дело их идёт на лад:
Кто на Земле не ведал Бога
Того «радушно» встретит... ад.
Ну отчего мы так беспечны?
Ужель и впрямь нам всё равно:
Быть В ЖИЗНИ или В СМЕРТИ вечной,
«Взлететь к звезда́м» иль «пасть на дно»?
Ужель все так ослеплены мы?
Ужель не чуем смерти дух?
Ужель на казнь осуждены мы
За то, что ум наш слеп и глух?
Нет, не хочу, не буду верить,
Что СМЕРТЬ лишь — общий наш удел.
Ведь милость Божью не измерить
Ничем! А я б дожить хотел
До дня, когда раскайнья слёзы
Омоют все мои грехи:
Мечтанья вольные и грёзы,
И неразумные стихи,
И всё, в чём был пред Ним я грешен,
И в чём был грешен пред людьми.
Чтоб, робким чаяньем утешен,
Я мог сказать Ему: «Прими
Мой дух в блаженные селенья!
Да будет милость мне Твоя!
Прости мне, Отче, преступленья,
В которых был повинен я!
Не помяни... оставь... помилуй!..
За всё, за всё меня прости!
И от щедрот Твоих дай силы
Рубеж последний перейти!
Чтоб там, за Вечности порогом
(Когда усну здесь мирным сном)
Я был с Тобой — Отцом и Богом
(Хоть в самом уголке убогом),
Не став погибели сыно́м!»
24.11.2005
© Андрей Матвеев-Добронос