Что будет, если в самом деле
Не опознает Новый Год Земля?
Объект стал недоступен.
Оливье
С радара сгинуло.
Потом пропал шампусик.
Наш президент.
Сосед. И ты. И я.
Когда не станет никого,
Кто скажет, что бывали годы лучше?
Обычный праздник встретила семья.
Никто не умер. Даже не залило.
Полы, обои, мебель.
Потолок
Не повело, и в обезьянник тело
Тащить не нужно, составляя протокол.
Аншлага нет.
Кому какое дело?
Известно каждому, что фатум (или Бог)
Предпочитает черный юмор.
Нашим генам
Он подведет
Сомнительный итог,
Когда мы станем хлопьями
Судьбы и иронического снега
Оттенка радуги на триллионе звёзд.
Мне кажется,
Он крякнет с облегченьем...
Срезает к ёлке путь наискосок,
Горилкой раздухаренный уфолог,
Чего ещё ему для счастья надобно?
Плесните волшебство:
Верните молодость!
Грудное молоко, простые числа.
Что полыхнуло, сбилось, утекло —
(Водой достаточно
Досталось на орехи), —
Осталось эхом облачных курантов,
Дыханьем в тормозах часовщиков.
Ну а пока зимой короче дни.
Привет, все дома.
Дед Мороз привёз
Фемма Моргану с Мерлином в конверте.
Пришли карикатурные волхвы.
То есть прислали счёт.
Марк Твен сказал:
"Мир ничего не должен вам".
(А кот из Простоквашино добавил:
"Но деньги — вперёд!").
Над кожурой картошки с мандарином,
Взрываясь в вальсе, кружат конфетти.
Наполеон слоями заварными
Замаслил плиссированный картон,
Облокотясь на заливную рыбу.
В сугробы,
Скомканные из черновиков,
Стихи идут как снег обыкновенный...
За куполом небес, взъерошенным
Целебным шквалом, ливневой стеною,
Поэт — инопланетный археолог
Найдет в обломках старый Новый Год.
- Он лучшим был!, — промолвит восхищённо.
(Точнее щупальцем по пеплу проведёт).