Мы знакомы, полста, даже более, лет.
Он был физик, как я, но объездил весь свет,
Он мечтал быть историком - не получилось,
Он - мой друг на всю жизнь, так что ближе мне нет.
Раз в году у него собирались друзья
Пили пиво, смотрели кино про края,
Те, где жили герои его путешествий,
Он был гидом, а киномехаником - я.
Я любил этот старый бревенчатый дом,
Где сидели вдвоём за дощатым столом,
Где открыто свои обсуждали проблемы,
Не стыдясь говорили о самом больном.
Утекали года, как меж пальцев вода,
Раньше виделись часто, потом - иногда.
Он смеялся, пригладив лысеющий череп, -
"Что нам сделает старость? Пустяк, ерунда" .
... Он дрожал и потел, он натужно хрипел,
А когда подключали его к ИВЛ,
Он в бреду прошептал пересушенным горлом:
"Да,... я честно пожил, да,... я мало успел."
...И опять мы вдвоём, за дощатым столом,
Хлеб, картошка, селёдка, чекушку берём,
Всё как прежде, вот только он сам изменился,
И мне стрёмно при нём вспоминать о былом.
Как-то всё перепуталось, не разберёшь,
Мешанина из мыслей, - что правда, что ложь?
Я спросил : "Расскажи, было страшно в больнице?"
Он ответил: "Зачем? Всё равно не поймёшь."