Великие Певчие Советского Настроя

 

        https://rep.ru/daily/2007/08/22/12650/

       КОПИПАСТ
…………………………………………………………………
 
Страшный Магомаев


Александр Фукс 22.08.2007 №34 (587) 22.08.2007
 

Ах, товарищи, речь нынче пойдет о Магомаеве. О самом что ни на есть Муслиме Магометовиче. Великом советском певце, кумире публики и любимце женщин. Том самом, который пел про свадьбу и уже в 31 год стал народным артистом СССР. Ему на днях исполнилось 65, и он, в отличие от Кобзона, пообещав уйти со сцены, слово свое сдержал. Ушел, не тусуется, отдыхает. Но память тем не менее о нем живет.

Странное дело, но в детстве меня этот поющий мужчина почему-то пугал. Мне даже как-то было не до слов, достаточно было интонации. Он так кричал про эту веселую, бесшабашную свадьбу, что казалось, будто он поет про войну. Как минимум про бухенвальдский набат. Сначала тихо и зловеще, словно сброшенная бомба, а потом все усиливая, он выводил свое зловещее: "а-а-а-А!", следом — как взрыв — ЭТА СВАДЬБА, СВАДЬБА ПЕЛА!!! и дальше еще страшнее – И ПЛЯСАЛА!!! Ужас охватывал меня. Хотелось спрятаться в шкаф, но шкаф был занят бельем и спасения не было. Какие-то крылья что-то разносили в клочья. Им не хватало места. Бах! Ба-ба-бах! Ковровая бомбардировка. И все. Ни неба, ни земли. Апокалипсис. Конец света… А как зверски он настаивал на том, что "солнце взойдет"? Всё. Петь птицы перестали, стена выросла, пелена скрыла, замуровали, демоны. И тут он вроде как дарит надежду, мол, все будет чики-пуки. Но таким тоном, что весь детский сад должен был бежать на горшок от ужаса. Он там в конце четыре раза подряд кричал: "А-а-а-а! Солнце взойдет!". Я лично не сомневался, что он имеет в виду: "А-а-а-а! Все пропало!" Он даже про "блоху ха-ху" пел, как Мефистофель о людских пороках, причем на костях Фауста. Как захохочет, и кровь буквально застывала в капиллярах. И сам весь статичный, с широко расставленными ногами и словно вросший в сцену. В общем, очень я боялся Магомаева. А женщины меж тем его любили.

Говорят, они его просто обожали. Однажды моя мама увидала его на Рижском взморье, на пляже Дома отдыха то ли писателей, то ли композиторов. Справа Рождественский с женой, слева Шукшин с супругой, а посредине ОН в голубых, прошу заметить, плавках. Молодой, тридцатилетний, полуголый. Одно слово — кумир. Мама до сих пор вспоминает. Да и кого, кроме него, было любить? Тогда ж все стояли на сцене, как 28 героев-панфиловцев под Дубосеково. Прыгать партия и правительство не велели, гримасничать запрещали, показываться перед публикой без пиджака считалось немыслимым. Хиль был, правда, веселый, но у него, извините, смешные ноздри. Лещенко – тот же Муслим, но не такой яркий. А Кобзон носил паричок-накладку, и этого советские женщины ему простить не могли. Легенда гласит, что муж Эдиты Пьехи, великий руководитель ансамбля "Дружба" Александр Броневицкий, так ревновал Пьеху к Магомаеву, что однажды тайно проследовал за ней на какие-то гастроли и то ли по водосточной трубе, то ли по пожарной лестнице лазил на балкон ее номера, чтобы уличить неверную. Не уличил.

Магомаев – эпоха. И это медицинский факт. Конечно, советская эстрада того времени сейчас кажется весьма забавной. Пугачева и Леонтьев ненамного младше, но с них началась революция. Один стал шить себе штанишки в обтяжку и прыгать зайчиком, другая превратила песню в моноспектакль характерной актрисы. Магомаев же ничего особенно революционного не делал. Но все равно как-то очень угодил своему поколению. Тем, кто хотел смотреть на красивого, достойного мужчину и слушать зычный, профессиональный баритон. А то, что я его пугался, то это уж, видимо, моя индивидуальная фобия. Меня однажды и Кобзон чуть до родимчика не довел, когда в городской больнице из-за стены ординаторской вдруг загрохотал: "Ядерному взрыву нет-нет-нет! Солнечному миру да-да-да!!!". Я, видимо, просто голосистых мужиков боюсь. Бывает.