спи, мой дракон,
рыцарь смеялся,
вязал мне ладони
морским узлом.
у меня оставался
кот, и дом,
оставался
маленький дом.
Спи, мой дракон.
завтра меня не будет.
Грустная Ведьма
Дракон не мог уснуть. Ворочаясь с крыла на крыло, сердито выдыхая облачка дыма в потолок, он представлял в мыслях несчастную, связанную принцессу, маленький дом и одинокого кота, играющего с бессонницей на подоконнике. Дракон даже заплакал. Он подумал, неужели обязательно завтра снова лететь к этой скале и похищать принцессу? Это так банально и предсказуемо! Пора что - то изменить в своей жизни. Завтра на завтрак он перекусит рыцарем, запечённым в собственных доспехах. И кто знает – обойдётся ли дело одним.
А тем временем опальный менестрель Алон фон зер Дурк, одетый в наряд принцессы, в роскошном парике цвета крашенной брюнетки, и смазливом макияже, лежал связанный на песке рядом со скалой Сисельников, и тщетно пытался не переживать за свою судьбу. Что поделать – дочери у короля Рыдана закончились, сыновья разъехались от греха подальше. Прочих жителей Рыдании было просто жалко отдавать появляющемуся в одно и то же время с маниакальным постоянством, чудовищу. И тут такая удача – в каталажке, за распевание в людных местах крепких выражений, второй день находился поэт-самодур и одновременно исполнитель своих стихов под брынчание потрёпанной лютни. Как он ни упирался, как ни пытался разжалобить стражников душераздирающими эпизодами из трудного детства, -- судьба его была предрешена верховным главнокомандующим Рыдании. Перед тем как уложить на песок Алона, его не кормили сутки, чтоб он последствиями страха не испортил аппетит чудовищу во время трапезы и тем не причинил королевству более непоправимый ущерб. Вот, послышался шум крыльев огромной рептилии. «Блин, - подумал поэт,- жаль, руки связаны – такое сэлфи можно было сейчас сделать. Кучу лайков собрал бы!» Но потом он вспомнил, что никому не успел передать пароль от своего аккаунта в инсте, и горько обрыдался в глубокое декольте.
Неподалёку медленно ехал на гнедой лошади отважный рыцарь Янелось Банджорно. Солнечные кролики играли в прятки на его золотых доспехах, меч с гордым видом покачивал оголовком в такт стуку копыт, даже седло не скрипело, смазанное и отрегулированное неделю назад на СТО «Оттюдор», где обслуживали только богатеньких рыцарёнышей. Ехал он, ехал, изредка подкалывая коня остроумными шпорами, и периодически прикладывал к губам вейп. На счету Янелося были сотни выигранных рыцарских поединков и десятки спасённых принцесс. Правда не в реале, а в онлайн игре «Dragonass”. Но всё равно, рыцарь считал себя смелым и способным постоять за других… хотя бы в очереди за пивом. Тут его внезапно накрыло рептилоидной тенью снижающегося дракона и последнее, что успел подумать Янелось, было «Та ну наху…» Последнюю букву заглушил мощный столб пламенной речи, вырвавшийся из широко ухмыляющейся пасти крылатого чудовища.
Вечером, на околице столицы Слёзенгарда, на деревянной лавке под чудом уцелевшим, но исправно мерцающим факелом, смущаясь от стыда и всего пережитого ими в течении дня, сидели уставший рыцарь Янелось и сияющий менестрель Алон, успевший сменить сексуальное платье на более привычные джинсы и рубашку с длинным рукавом. Сквозь шевелящиеся губы периодически выпадали скорлупки орехов, шелуха семечек и трудно запоминаемые местоимения. Щёки Янелося покрывал густой румянец : что именно с ним произошло он так и не сказал. Да и ладно – главное, что жив остался. По этому случаю, Алон успел сочинить новую балладу и её уже начали набирать в типографии. Баллада обещала произвести фурор и принести немалые деньги выжившему по счастливому стечению обстоятельств поэту.
А дракон… Поговаривают, что с тех пор он больше ни разу не появлялся в этех краях. Да и в других местах его тоже не видели. Особо подозрительные граждане – вы знаете таких, они всюду суют экраны своих мобильных, чтобы снять видосики – так вот, они отмечали, что из дома рыцаря Банджорно по ночам доносятся звуки джаза, на фоне плотно задёрнутых гардин движутся силуэты, один заметно крупнее другого. И маленький силуэт всё время оказывается сверху большого. В особо напряжённые моменты из трубы с довольным рычанием, как будто от невыносимого удовольствия, вырываются огненные языки пламени, и весь дом будто бы ходит ходуном. Скорее всего это всё сплетни да выдумки голозадых бездельников, готовых чесать длинные, мозолистые языки обо что угодно, лишь бы не работать.
Я вот лично думаю так: ну, допустим дракон. А почему бы не дракониха? Тогда вполне понятным становится смущение рыцаря Янелося и всё остальное складывается в ясную и понятную картину. Одинокая самка дракона находит свою единственную и неповторимую любовь в образе смелого и не брезгливого к межвидовой связи рыцаря. Кто знает, в Рыдании и не такое случалось. А о том, что может ещё произойти, лучше и не думать – сон и так в последние ночи ни к ангелу.