Вечереет. Пахнет горелой травой, дым ещё стелется по земле. Сегодня в Сосновке субботник. Весь день в деревне подметали, собирали перезимовавшую сухую траву, жгли костры. Сероватый от дымки праздничный вечер потихоньку угасает. Кругом чистота. Сквозь ровно выстриженную огнём землю высунулась любопытная трава, которую летом будут без конца щипать бальки, бестолково толпясь и переходя с места на место.
Уже все разошлись по домам. Открытое, не зашторенное тюлевой занавеской, окно манит в гостеприимный дом, зазывая гостей. Сквозь чисто намытые стекла видно, как приветливо качаются бутончики фуксий, слегка позванивают и всех зовут к праздничному столу. Этого никто не слышит. Только мне рассказывают свои волшебные истории чудесные фуксии. Когда гости соберутся, белые занавески вспорхнут на привычное место и цветочки, поправив лиловые юбочки, аккуратно сложат свои колокольчики в дудочки. Всё, ротик на замок.
Вечером взрослые сидят на кухне и допоздна играют в карты. Детям мешать не положено. В проходной комнате меня ожидает чудо – волшебные картинки, открывающие свои чудеса при помощи мокрой кисточки. Вдруг из ничего показываются заморские страны, оживают принцессы и принцы, расцветают диковинные цветы. И сейчас в книжных магазинах можно найти эти чудеса, только картинки там другие. Улетели в тёплые края заморские птицы, принцессы и принцы стали королями и королевами, заросли лианами диковинные деревья, и аленький цветочек растет уже на подоконнике в глиняном горшочке.
Поздно возвращаясь из гостей, засыпая на ходу, привычно твержу: «Хочу спать на пичидане». Крокодилистый чемодан стоит под вешалкой, напоминая о летнем путешествии к тёплому морю. Он такой большой, что я вполне могу в нём поместиться вместе с прекрасной мечтой о тёплых заморских странах, где живут хвостатые хвастливые павлины, плещутся в пруду позолоченные рыбки и добрый волшебник всем раздаривает сказки. Ещё я мечтаю о ярком солнце, которого так не хватает в долгую полярную ночь. Но мечта осталась мечтой. Чемодан за ненадобностью куда-то запропастился, может быть, отправился в путешествие без меня или дремлет на пыльном чердаке. Теперь я уже выросла и могу делать что хочу, только почему-то сплю теперь на диване. На вокзалах всегда много бывалых чемоданов, разъезжающих далеко во все стороны света. В непогоду на них спят хозяева, мечтая о мягкой подушке. У каждого есть своя мечта и свой путь.
И своя первая книжка. Моя – про Винни-Пуха и всех, всех, всех… и для всех. Волшебство картинок отчетливо помню до сих пор. Я просила грустного Ослика улыбнуться, объедалась мёдом с Винни у хозяйственного Зайки и плакала вместе с Пятачком, когда воздушный шарик унёсся в небо, потому что этой радости в моём деревенском детстве не было. Мне и сейчас очень хочется сейчас пойти по улице с ниткой разноцветных шаров и, весело смеясь, по одному отпускать их в высоту. Наверно, так нельзя. Детские забавы не для взрослых. Я это знаю не из книг: взрослым не пристало впадать в детство.
Прочитанные книги научили меня терпимости и умению признавать свои ошибки, стойко принимать удары судьбы и радоваться успеху другого человека, уважать чужие обычаи и мнения и не прощать незаслуженных обид. У каждого человека своя книга жизни, необыкновенная и увлекательная. Надо только найти мужество внимательно пролистать страницы ещё раз и разрешить открыть её другим, чтобы понять, что в каждой, самой простой обыденной жизни обязательно хоть раз пролетала Жар-птица, согревая своим тёплом зачерствевшие в серых буднях души. Это она позолотила хной мои седеющие волосы. Важно уметь это увидеть в муторной повседневности. Надо научиться упрямству у старого ослика и отчаянно верить, что задуманное когда-нибудь сбудется. Верить и научить этому своих детей.
Надо мечтать и много трудиться, тогда обязательно будут в жизни не только серые будни, но и праздники, где есть место сказкам и чудесам.
Aoda XX