удивляюсь мы такие с нею разные — мама больше дни рождения не празднует
её Пасха светозарная не радует директивы из Уорвика наградой ей
ни Христу ни Божьей Матери не молится маме нынче не по-нашему глаголется
было сельское сперва потом торговое а теперь вот гляньте стало иеговое
от рожденья у земли в особой милости — что воткнёт весною в грядку то и вырастет
выйдет маем в дачный рай в ночнушечке — лес кругом ни посторонней душечки
чуть светает птичий звон стоит к заутрене исполняют золотое летне-лютнее
мама тоже над участком машет крыльями Валентина ж по-латыни значит сильная
всё живое под ладонь ей льнёт ласкается мама к каждому низёхонько спускается
тут польёт а там подсушит там подтяпает разговаривает тихо как с дитятами
всё растёт и расцветает опыляется плодоносит созревает наливается
мир земной уцацкан разными украсами и полны подвалы дивными припасами
было й то что вспоминать уже не хочется — претерпела и с отцом и отчимом
поножовщину и ревность от Лясковского изуверства наущения бесовского
да и муж второй мур-мур сперва да гладенек оказался из до баб охочих дяденек
к самогону сальцу-шмальцу сильно ласый был штурханами маму ж часом угощать любил
но за то что неродных детей обласкивал нас с Витьком из разных бед вытаскивал
помогал и всей большой родне Ревенковой — мама верною опорой стала стенкою
чистым сердцем породнилася с конельскими — те ведь тоже препростые люди сельские
и Мыколу свет Порфирьича всю жизнь пасла из пяти реанимаций его вынесла
обиходила да выходила Усичка — так по отчиму прозванье у мамусечки
легка на ногу без ноши и с бебехами даже штифт в икре железный не помеха ей
ни колено — вдрызг когда с черешни падала — но стянула как-то механизм наладила
ни инфаркт при переломе (ох в тревоге я) ни всё ближе всё грознее онкология
метушилася к себе не зная жалости — как матрёшка ведь семейство распложалось-ти
в тридцать восемь (как и я потом знай нашенских дерзновенных по-хорошему безбашенских)
мама крышечку в последний раз откинула — да и младшую дочурку Олю вынула
а у той во брюшке — внучка маме Дашенька а у той уж следом — правнучка ей Сашенька
а потом случилось то что упустила я — одиночество тоска постель остылая
и — страх смерти тяжко людям его вынести нам дояблочной отторгнутым невинности
уманчане любят тусу не затворники причепурятся гуляют а по вторникам
эй кума соседка сватья за компанию в Стефановича проулок на собрание
и звонит однажды мама с сообщением я-де водное «вжэ прыйняла» крещение
на упрёк мой — что ж не в церкву православную так отрезала как лезом своенравно мне
«я с базару раньше сразу до попив ишла в уголочке притыкалась как с крапив метла —
чаю помощи в беде и утешения а меня всё тычут носом в прегрешения
ни коврами ни закрутками не гребуют только карами грозят да гроши требуют
а свидетели с меня сдувают пеночку прикрепили мне из Белой Церкви Леночку
подарили и планшет и что-то там ещё помогают как хорошие товарищи
учат Библию читать и Откровения разъясняют с превеликейшим терпением»
что ж теперь из сердца вон её родимую дальше с мордой жить невозмутимою
мол ах так ну всё прощай навек отступница дочь к сектантке даже в вайбере не стукнется
не всплакнёт за житие тебя не выспросит не обнимет-поцелует даже мысленно
ой матуся
верю — Леночка хорошая но тебя без Божьей помощи не брошу я
ты же родина моя — и всё тут сказано мы незримой пуповиной насмерть связаны
прячешь руки перекрученные венами ты стесняешься такого откровенного
когда я при встречах редких с запоздалостью их целую выгорая нежной жалостью
говорю «люблю риднэнька мамо» ласково — что несбыточной казалось прежде сказкою
помнишь я скиталась с сыном бесприютная и сейчас я не с тобою в годы трудные
на Москву ты пёрла сумками домашнину — я ж тебе любви своей в загашнину
впрок спешу набить слова целебные в сумку сердца —лучше харча будет хлебного
что могу уже — лишь плакать да печалиться вон ковида за окном косая скалится
отрывают друг от друга силы грозные — то политика то рознь религиозная
то безденежье то немощи телесные а то и вовсе подоплёки неизвестные
остаётся лишь молиться болью маяться вспоминать рыдая горько сладко каяться
чую в списки Ты меня уже занёс поди
но она пускай живёт
живёт
о Господи