(два года спустя)
Моей Людмиле
И снова мы в конце сезона
Бредем по мокрому песку,
Пытаясь разогнать тоску
И волны созерцая сонно,
Что лижут кромки берегов
Извилистых и невысоких,
Не помнящих первооснов,
Отдавших морю жизни соки,
Из года в год, из века в век
Под грозным натиском стихии,
Не в силах удержать набег
Могучих волн, стоят крутые,
Назад все пятясь, берега.
И так века, века, века…
Итак, курорт в конце сезона
Уже, как сдутый шарик, тих.
Лишь моря голубое лоно
На полотне – последний штрих.
Еще немного, - рев и пена,
Свинец под рванью облаков
И гневные глаза богов,
Гремящие попеременно
В борьбе за попранный престиж.
Пока же, слава Богу, тишь…
Песчаный шелк ступни ласкает
И ощущается полет
Над чуть дрожащей толщей вод,
В которой лед медуз не тает.
Пришельцы из седых глубин,
Крылатые скитальцы моря,
Паря над бездной, как один
К теплу стремятся, волнам вторя
Спокойным ритмом кружевов
Вокруг прозрачных куполов.
Рисует пена на песке
Узоры бесконечных судеб,
Ногами попирают люди,
Чьи судьбы лишь на волоске,
Узоров тех прекрасных блики,
Но снова проявляют лики
Вода и пена, дружно в лад
Рождающие без преград
Своих фантазий бесконечных
Рисунки, что плывут в веках,
Подобны бегу быстротечных
Секунд и мигов на устах
Беспечной вечности Творенья.
Свирели тростниковой пенье
Плетет подобно кружева
Из звуков, что родясь незримо
В пространстве пролетают мимо
И исчезают, как слова,
В ночи бесшумно растворяясь,
И вновь из памяти являясь.
В глазах застывшая печаль
На мир взирает отстранено,
Живя лишь по своим законам,
Рождает слез скупых хрусталь,
Которые с водой смешавшись,
Теряют признаки души,
И до конца себя отдавши,
Плывут в безвременной Тиши,
Всю сущность капли в Океане
Храня незыблемо во век,
Они не лечат и не ранят,
А просто совершают бег.
У кромки легкого прибоя
Возводит замки на песке
Из полыхающего зноя
Мальчишка с внешностью плейбоя
И нежным пухом на щеке.
Капризно губки надувая,
Наморщив носик, хмуря взгляд,
Их рушит фея молодая,
Откинув голову назад,
Оливкоцветною ногою
С кошачьей грацией, вторя
Едва звучащему прибою
Танцует. Бросив якоря,
Стоят почти как у черты
Меж морем и звенящим небом
Два корабля, из той мечты,
В которой ты и был, и не был,
Но что-то помнится слегка:
То шпили замков выплывают,
Цепляяся за облака,
То крылья парусов взлетают
Над изумрудною водой
И бесконечной чередой
Летят вперед и в дымке тают…
Да, магия конца сезона
В фантазиях своих легка, -
То превращает облака
В парящих птиц, то зелень кроны
Акации поет романс
О быстротечности печали
И околдовывает нас.
Устало музыка звучит
Из недр кафе, площадок, баров,
И на расплывшемся базаре
Никто зазывно не кричит.
Там продавцы, собравшись вместе,
Судачат и котлетой в тесте
Закусывают, не спеша,
Вина рубинового всплески,
Текущего рекой, и в блеске
Их глаз горит его душа.
Бармены и официанты
Не демонстрируют таланты,
Лениво в креслах развалясь,
И наблюдают отстранено
За сизым дымом, что чуть сонно
Узоров вышивает вязь.
Гоняет ветер пыли клубы
Там, где когда-то было дно
Озерной глади. Как в кино
Идут чредою, сжавши губы
И глаз прищуривши овал,
Вконец замученные зноем
И околдованные воем
Небес и ветра, стар и мал.
А пляж весь в шуме кутерьмы,
В телах, купальниках и шляпах,
Зонтах и криках. Фруктов запах,
Арбузов, дынь, морской травы,
Восточных сладостей, креветок,
Тарани, пива, что из сеток,
Коробок, сумок достают
И продают, и продают…
Кипит людская карусель, -
Галдят, жуют, листают чтиво,
Под зонтиком смакуют пиво
И окунаются в купель
Волны прохладной с зеленцою,
Которая контрастом к зною
Для смуглых тел судьбой дана.
Вода сверкает и искрится,
Над нею пролетая птица,
Хохочет весело. До дна
Лучи свободно проникают
И капли на щеках сверкают
Плывущих к горизонту, вдаль.
И все прекрасно без сомненья,
Но почему в эти мгновенья
В сердца впивается печаль?…
Лазурный. Конец августа 2003 г.