Спокойно все в тиши ночной
Луна крадется, и в окно
кидает полусвет порой
сквозь потускневшее стекло.
А из окна ближайший лес,
да полутемный свод небес
квадратом давят на глаза.
Незваный гость- горючая слеза
застывшее сознанье оживит
и сердце трепетать заставит.
Вдруг пронесется в небесах
Воздушный труженик. Треща
несет эфира стрекоза
очередной печальный дар
земле, пристанищу страстей,
надежд, мечты и бренных тел.
Вспорхнет и снова улетит
за новой скорбью для родных
печальных, но еще живых.
Да разрывает мрак ночной
свет неотложки роковой.
Наутро катафалков строй
на кладбище увозит тлен.
И без молитвы неотпетый
во мрачный саван лишь одетый
в могильный попадает плен
тот, кто еще вчера при жизни
гласил, мол, жизнь-игра.
Коль так - зачем играл?
зачем беспечно проиграл
в борьбе с ковидом. Если б знал,
что карантин оберегал
(зачем ты им пренебрегал)
и путь земной, смеясь, прервал
пришелец злой. И вот теперь
могила распахнула дверь.
И мать, печальный херувим,
прощаясь, плакала над ним.
Закон судьбы неумолим-
мы все склоняемся пред ним.
И всю природу человечью
настигнет рок. И мы конечно,
с застывшей скорбью на устах
все превратимся в тлен и прах.
И будет мрачен наш приют,
и в крепкий сон без сновидений
(будь хоть ты пьяница, хоть гений)
твое грядущее оденет.
День новый открывает веки
и не спеша ленивое светило
(уже без ярости и силы)
лучом холодным озарило
прощальной осени мотивы.
И, холодея, ждет земля
как снежным саваном оденет
предзимье стылые поля.
Так жизнь кипучая увянет
на взлете лет: ты был и нет.
Прощальный утром экипаж
дополнит мрачный сей пейзаж.
К последней гавани свезет.
Родных, друзей сюда черед,
ну, кто б ни рвался, не придет:
дом смерти ядом напоен,
дух жизни отвергает он.
Осенних туч печальные стада
в молчании тебя проводят
к извечной пристани, скорбя.
Да весь в молчанье одиноком
могильщик, бородой крутя,
посыпет известью едучей
все, что осталось от тебя.
И как бойцу на поле битвы,
без покаянья и молитвы,
старуха с резвою косой
на мертвые уста наложит
забвенья вечную печать.
Да темных туч лишь череда
польет небесными слезами,
проводит всех в последний путь,
чтобы навеки мог уснуть,
тот, кто вчера еще был с нами