Все лето шла в атаку мошкара,
Моль тополиная сжирала местный тополь,
И рама с внешней стороны окна
Теперь напоминает мне некрополь.
В июле от нее спасенья нет.
Вы сетку на окно — она сквозь сетку,
Как только в доме зажигают свет.
Сперва один, или одна, в разведку,
И вот глядишь уже в прихожей даже
Полно гостей незваных в камуфляже.
Не то что бы налеты саранчи,
Не мор и глад, угроза мирозданию,
Но лето городское омрачить
Способны примитивные создания.
Аэрозоль, приборы, фитили:
На это мы надеялись напрасно.
И твари мерзкие летели и ползли,
Не понимая, где для них опасно.
А на угрозы санэпеднадзором
Ответили усиленным террором.
Ввиду тщеты предпринятых шагов
Я представал пред ними с пылесосом,
Как апокалипсис, как кара их богов.
Но это теософские вопросы.
Таким макаром дело не решить.
Соседи тоже мучились не меньше,
Но в жеке попросили не спешить,
И в общем, отнеслись к жильцам небрежно.
Ссылаясь на того-то и на сё-то,
По сути откосили от работы.
Недели шли. Прохлада вечеров
Обрушивалась градом эманаций.
Как радиацией был тополь заражен,
И как в бреду стоял в протуберанцах.
И только наступленье сентября
Черту здесь подвело под изуверством.
Бумажной мертвечиной шелестя,
Как обыск проходящий в министерстве,
Теперь стоит он – зомби на ветру,
Как обалдуй не принятый в игру.
Сейчас мне жаль его. Хоть то уже
Обуза превращенная в проблему,
Но он всегда был там, на рубеже
Весны нам долгожданною эмблемой.
Когда я в подростковые года
Тайком курил, то в форточку на кухне
Высовываясь с ним болтал тогда
И он мне подставлял как другу ухо.
И жаль его, как опустелый дом.
Как дачу там оставленную, в детстве.
И прочее. Ну ладно, поделом.
Прагматика – от ностальгии средство.
И коль нам в жеке показали дулю
Ждём, что его своротит ветром в бурю.