Ноябрь бескровен, слякотен и сыр.
Бывают ли иные ноябри?
Мы заперты внутри своих квартир,
не вытащить собак из конуры,
и птицы не летают под дождём,
и не орут до одури коты,
но мы, конечно, всё переживём,-
законы выживания просты.
В две тысячи двадцатом тяжелей,
переносить ветра и холода,
надежда пребывает на нуле,
и вера замирает у креста,
ещё совсем недавно горяча,
теперь мои нашёптывая сны,
калачиком свернувшись у плеча,
сопит любовь до будущей весны.
И как же жить без этого, скажи?
Чем серые оттенки залепить?
Плывут перед глазами миражи,
и их ямайским ромом не запить.
И непонятно, что тому виной:
ноябрь или разнузданный ковид...
Но мне по самый март сидеть одной,
теряя нюх, друзей и аппетит.