Возвышенный мыслитель и философ
со своего шестка,
пусть непригляден и не вышел ростом,
взирает свысока.
Его логичных тезисов извивы,
подобные лапше,
так живописны и красноречивы
для вянущих ушей.
Уставшим собеседникам вдогонку,
витийством обуян,
он будет дребезжать, как бубен звонкий,
пустой, как барабан.
Способен только на пустые звуки,
хоть ревностно и изучал науки.