Как в Париже с ажанами,
но чуток понастырнее
шелестело
Каштанами
и в Софии и в Тырново.
Скрипкой пела Болгария,
причитала гармошкою,
целясь взорами карими,
загорелыми ножками.
Горячась Златоустово,
шепелявя ли вкрадчиво,
что-то жарилось вкусное
во дворе ресторанчика.
Вор с прищуром от пращника,
верно, будет с уловами.
Люд по громкому бражничал,
упразднивши сословия.
Веет Радости Мельница.
Ветра нет - и печальница.
Резво что-то умеется,
не всегда получается.
Всю-то Ночь
вплоть до Кочета
сквозь кино сумасбродное
я ходил в одиночестве
по местечку курортному.
И вживаясь в роль Штирлица,
прослезился аж,-
вроде бы,
я - в Родопах,
в Гостинице
под названием " Родина"