Уходя от мамы, целуешь её в прихожей.
В зеркало, висевшее здесь всегда,
мельком посмотришь:
в раме из тёмной кожи,
словно слюда, спрессованные года.
Твёрдой, холодной такой же
станешь – когда
лёд амальгамы растает и через край
хлынет отчаянье, радость, безумный май
в бледных подснежниках, свет золотой, вода –
прожитой жизни среда,
со дна
взвесь поднимая – крупинки былого смысла –
буквы, простые числа.