Во мне умер поэт.
И не раз.
И не два.
Если хочешь, считай до ста,
– всех сотворенных мной
все равно не счесть.
Всех не вспомнить,
всех не забыть,
не разъесть.
Ни твоими словами, ни кислотой.
Сотни раз рожденному дано
сотни раз обрести
покой.
Покой.
В заброшенном отеле душ внутри одной сущности,
чьи стены обрастают шипами своей же беззвучности,
ночами впитывая в себя умерщвленную тишину,
кто не был услышан, тот предастся там
вечному сну.
Словно в плену.
Они все.
И я в том числе.
Дрожащими руками стоишь и царапаешь
стихи на замерзшем стекле.
Созерцая за окном сплошной холод и пустоту,
сколько не бросай меня — ты не оставишь меня одну,
сколько не теряй, я вернусь на свою глубину,
создавая снова и снова эту новую пелену,
из иного пересечения смыслов
под другим именем.
Сколько раз ты менял меня?
И до сих пор не выменял.
Потому, что меня же во мне ни черта не счесть:
здесь столько раз умирали, что лучше сюда не лезть.