Мои друзья. Мой свет. Мои вериги.
Они всегда со мною были - книги.
В экспрессе, в самолете, на шишиге
в любое время и в среде любой.
Не так уж много,- тысяча отборных.
Копил я их, что тот Гобсек, упорно,
и мир великий, мудрый, иллюзорный
в контейнере в пустыню взял с собой.
Когда все стало плохо, я не плакал
Когда везли на скорой - я не плакал.
Не плакал, и держал закрытым клапан,
лишь зубы сжал, чтоб не прорвался вой.
Но расставаясь с книгами я плакал,
как будто бы меня сажали на кол,
как будто из печи горящим шлаком
меня живым накрыло с головой.
Я не хочу обузой стать, поверьте.
Тем более - обузой после смерти
чтоб детям в сумасшедшей круговерти
пристраивать ненужный тяжкий хлам.
Таскал их в клуб, таскал в библиотеку,
знакомым хоть по две на человека,
свез в Беэр-Шеву букинисту-греку.
Тот взял бесплатно, с горем пополам.
Борзых щенков пристроил к добрым людям.
Грущу, но так оно надежней будет
Пусть кто как хочет, так меня и судит.
На полках - три десятка "самых" книг
Так от забот освободился Пиня
Моя душа почти спокойна ныне.
Свободна, будто ветер над пустыней
И я в любой готов отчалить миг.