Вся любовь осталась в черновиках.
Пока по капле падало в чистый лист,
Та, с помарками, сплошь из чернильного синяка,
Увела тебя, мой дорогой лингвист.
Всё останется в ящике, вместе с надеждой на
Чистое чувство, глубокое, точно глаза твои.
Я – Карфаген. Разрушена, побеждена
Страхом и глупостью, собственными солдатами.
До свидания, любимый, единственный. До конца
Не потерянный ныне ещё. Но года помогут,
И когда-нибудь я, не в силах вспомнить лица,
Брошу попытки и выдохну: "Слава Богу".
(Тому, чьё имя всегда я пишу с заглавной, как и твоё).