Навеяно «русско-украинским» Гоголем
Глаза в глаза. Хмельницкий: то «два дула». И близенько.
В глазах Андрия (что старшой), страсть адская к паненьке.
Андрий, — хоть «иностранная любовь», не дрогнул пред расплатой,
Паненьки имя прошептал. Предал и нет возврата.
Ведь это ж надо всех предать: Отчизну, батьку, мать,
Товарищей по Сечи, с кем и не страшно умирать.
Любовь кроватью польской испоганил. Считал: любил.
А что на самом деле? Пустил свои гормоны в пыл.
Мне больно описать конец младшого. Дрожит рука…
Остапа ж кости рук и ног дробили «не слегка».
Остап страдал бесчеловечно, до скрипа зубы сжал.
Вот Смерть. «Ты, Батько, слышишь?» «Я, всё слышу!» — отвечал.
***
Любовь и долг. Тут два посыла. Андрию — рolska milost *.
Ему, богатырю неведомо (?), что значит, слово «гнилость».
Ну а Остапу выпал тяжкий Долг держать, пред Сечью.
Вот на таких стоит Земля, сказать «по-человечьи».
* ---- рolska milost(милость), польская любовь.