На лобном месте стонет плаха
от жажды алчущей крови.
Алеет палача рубаха,
и сзади злобный Кремль стоит.
Ведут под руки атамана,
мятежным духом полон он.
Стоит в слезах люд православный,
а он им делает поклон.
- Простите, люди, что не сбылось,
что Волю вам я не добыл,
что солнце красно закатилось,
что Бог, видать, меня забыл.
- Простите люди, Емельяна,
за то, что Вам надежду дал,
и те, кто шёл за мной,смутьяном,
безвинно жизнь свою отдал.
- Меня лишь, ворона, поймали,
а воронята все целы!
Тут атамана оборвали
и повели за кандалы.
Взмах! Голова скатилась
с горящим взором на помост.
В тиши толпа перекрестилась,
не скрыл никто текущих слез.
И Власть довольная уселась,
утерши липкий пот на трон,
кровавое свершивши дело
под колокольный перезвон.
Но воронята вырастают,
и память средь людей жива.
Настанет время и на плахе
слетит с короной голова!