Запах кожи сожжённой от рук его
нитью тянется к серой форточке.
Запрягая себя самого,
он упряжку тугую ослабить решив,
понимает, что силы - не те уже,
впереди снова ждёт подъем в горочку,
крест в руках, ноги вечно в динамике,
разошлись опять старые швы.
И опять он берёт обещания, замотав тяжелую голову,
Провожает прохожих взглядом и
всё пытается попросту верить.
Но дорога - всё не кончается,
в даль уходит тропа неровная.
От усталости сводит скулы,
зубы скрипнут как старая дверь.
Вещмешок весь набитый доверху,
из ошибок и слов недосказанных,
тянет прямо к земле наподобие
рыбака и удочки с леской.
Глупость как-то не переваривает,
ведь всё думает: недоготовили.
А они - всё по-прежнему, фразами
режут даже больнее, чем лезвия.
Разве, многого он попросил тогда?
И сейчас, пробегая отрезки,
лишь вопрос: сколько нужно спирали,
чтобы всё докрутить до конца?
Говорят, всё, что было - прошло.
И говорят, что всё тащится с детства.
Мы живём первый раз и последний -
глупым было бы отрицать.
Но встаёт караван на ночлег потом,
оставляя собаку - сторожа,
нагулявшись вокруг, да около,
вся толпа идёт мирно спать.
Службы пост несётся спокойно и
не тяготит одиночество,
но неведомое, этой ночью, пса
оставит лежать на ножах.
Трупный запах эхом разносится
по его молодому туловищу.
Год за годом сменяется ловко и
он становится раздражим.
Сырость с легкой подачи наводится
и стреляет из глаз, будто дуло ещё.
Его искренний смех балагуровский
так давно уже стал чужим.
Холодок ласкает затылок и
ноги переставляют мурашки там.
Рейс на счастье и он с опозданием
всё бежит, так надеясь успеть.
Горизонт свободы не видно, ведь
перекрыт он снова фуражками.
Вокруг серые грустные здания,
лишь желающие умереть.
Понимание где-то запряталось,
не показывает и личика.
Ветви в парках опять что-то шепчут и
желают его утащить.
Он пытается и пытается
строить крепкий дом по кирпичикам,
но погода снова брыкается,
а те люди всё рушат в пыль.
10.09.2020