Я ещё не бывал за границей.
Казахстан ведь не будет считаться?
И судьба даже маленькой птицы
После лютой зимы возвращаться.
От того мне совсем непонятно.
Как уехать, как бросить Россию,
На чужбине как жить безвозвратно,
Пусть безбедно и внешне красиво.
Мы живем в цифровую эпоху,
Нам за нас нашу жизнь выбирают.
Мы страдаем, нам пусто, нам плохо,
А творец внутри нас умирает…
И, поддавшись, я ленту событий
Безучастно почти изучаю,
Не найти там побед и открытий,
От того я грущу и печалюсь.
Но не смог я пройти стороною
Происшествия (в Солсбери?) в Томске.
Инфоволны одна за одною
Накрывают материей скользкой.
До сих пор не могу разобраться,
(Потому нет мне должности в МУРе)
Чем событие может считаться,
В хронологии и по фактуре.
Интересным во всём этом деле
Стала личность из Лондона – Певчих.
Раньше молвить о ней и не смели,
Кто у блогера в штабе замечен.
Вот он, Шерлок из Лондона в юбке,
Из квартиры, что видом на Темзу.
Не смущает пусть вид ее хрупкий,
И другие для женщины цензы.
Социолог с карьерой британской,
Что моталась туда и обратно,
С её скрытностью будто сектантской
И активностью многозатратной
Не могла быть обычным статистом.
(Да ещё и отец – вирусолог)
На шпионском пути, на тернистом
Избежать невозможно проколов.
Улетевшая с блогером Певчих
В интервью БиБиСи сообщила,
Что в отеле, случайно узревши,
Она миру «улику» открыла…
Я в политику, в общем, не лезу,
Хоть служил двадцать лет государству.
Заглянуть в эту страшную бездну
Очень страшно: там ложь, там коварство.
Но в событии этом гротескном
Постановку увидит и школьник.
Всё же в веке живем интересном,
Подарившем загадок нам столько.
Я ещё не бывал за границей.
Казахстан ведь не будет считаться?
Но судьба даже маленькой птицы
После лютой зимы возвращаться.
Не вернётся к нам Певчих, понятно:
Она бросила дом и Россию,
Не вчера, а давно, безвозвратно...
Улетела за жизнью красивой.