Начало здесь:
http://stihi.ru/2020/09/18/643
(часть вторая)
18+
Действующие лица:
Я (Путник)
Принц
Принцесса
Уездный Голова
Брат Воеводы (Краснопердов)
Дивчина
Подруга
Баба первая
Баба вторая
Парнишка шустрый
Упырь
Большой Детина
Посыльный
"Сказка в действиях моих,
О своих и о чужих.
Кто увидел о себе,
Не кроите по судьбе"
ПРОЛОГ
Сколько можно на Руси
О несчастьях голосить.
Сколько можно о дорогах
Говорить с трибуны строго.
Сколько можно кулаком
Говорить про дураков.
Жизнь длинна, но с века в век
Все несчастен человек:
И дорогам потакает,
И юлит пред дураками.
И бредет большой толпой
За балбесом никуда.
Было, есть и снова будет,
Блин, такая ерунда.
Если он, Народ, покуда,
Был ведомым завсегда.
Так об чем тогда гутарить,
Надо ж мыслить иногда
Для кого поет гитара,
А за кем ведет баян.
Наш, Руси, мотивчик старый:
Пусть грохочет барабан,
Пусть хоть колокол звенит,
Наш Народ пока баран
И никак никто не справит
На большой стране изъян.
Москали-бояре там,
Далеко, за семь морей.
Ну, а мы, Народ болящий,
В доле-долюшке своей
Под присмотром Упырей.
*****
Глава 1
Долго ль, коротко петляла
По Руси моя дорога.
Городишками плутала
И опять туда пристала,
Где была моя недолга.
Где когда-то в деревеньке,
Захолустной и пропащей,
Жил Народ такой серенький,
Никудышный и гудящий.
Жил под гнетом Воеводы
И евонной, блин, Мадамы.
Воевода из Народа,
По своей такой природе,
Вил веревки.
Мед устами
Пил да в счастье не тужил.
Жил, пока его не слил
Новый Принц такой заморский.
Он…
Ну, что о том гутарить,
Отзвенела там гитара
И все вышло чин по чину.
Раскрутилась та машина,
Закрутились жернова,
Взял Народ свои права.
Я ушел из той деревни,
По другим местам ходил.
Харчевался по тавернам,
Хлеб вкушал да водку пил…
…Но однажды слух пошел,
Что в деревню Брат пришел
Супостата Воеводы,
Кровопийцы над Народом.
Захотелось мне узнать,
Так ли это, твою м…!
Лапти на ноги обул,
Легким воздуха поддул.
И пустился в дальний путь
Деревеньку навестить.
Глава 2
Только Я открыл калитку
В деревенькином заборе,
Как собаки все завыли,
Куры задом заюлили,
Мухи по углам забились,
Бабы в рев гурьбой пустились,
Что житухи нет совсем.
Да давай наперебой,
Да ругаясь меж собой,
Да коверкая слова
Кровопийцу поливать.
Краснопердова, скотину,
На чем свет стоит, ругать.
Да поносными словами,
Да неверными делами,
Да женою, блин, заразой,
Что бы ей не жить ни разу.
Слов таких не слышал сроду
Я и от мужского роду
О его делишках мерзких.
Так что, слушал с интересом.
Голосит одна из Баб:
«Он, зараза, что удумал,
С Баб замужних что придумал.
Коли ты не можешь дать,
Юбку длинную задрать,
Ждешь свово вояку с бою.
То давай, после отбоя
К сеновалу приходы
И соседушек блюди.
Он приходит, супостат,
И творит другой разврат.
Опуская верх штанов,
Заставляет вновь и вновь
Приласкать его ядрилу.
Вот скотина, вот пе…!»
А другая вторит ей:
«Он за жинкою своей
Ходит, сволочь, по пятам.
Нюхат, нюхат тут и там.
Нам покоя не дает,
Всех блюдет, на всех блюдет.
Мужикам отбил все руки,
Кто желает что начать.
Всех заставил воевать,
И малых, и стариков,
И калек, и дураков.
Подписал их всех стучать
На друзей, на жен, на деток,
На больших, на малолеток.
На зверье, на птиц, на мух,
Не сойти мне с места вдруг.
Блохи, куры, кошки-суки –
Да и те бегут стучать,
А не то не даст дышать.
Прекратит оплату денег
На семейный кошелек.
А в Управу грязи льет
На хорошего-то Принца
За горшком другой горшок.
Будто взял, поганец, принцип
Все мосты ему поджечь
Да куда в дальняк упечь.
Нету слов, одни лишь слезы
Да в душе гниют занозы.
Как расправиться нам с ним,
Мы додумать не могим.»
Третью можно бы послушать
Да уже опухли уши.
Я таких не ожидал
Поворотов, разворотов.
Знать, слушок прошел не зря
Про такого Упыря.
Видно, яблоко от елки
Не упало далеко.
Будет, видно, нелегко.
Думал – все, здесь рай на взгляд,
А в деревне снова ад.
Нас умишком не понять,
Вот, Россия, твою м…!
Я кумекал и рядил,
Ум, покуда, теребил:
Знать, на пару он с Главой,
С тем, что вроде с головой.
С тем, что ране Воеводу
Отстранил он от Народа.
А теперча Голова,
Что во всем была права,
Ну, такую ахинею
Под свои косит идеи
С Краснопердым иудеем
Несусветное творит.
Бабы в слезы, куры в рев,
Что такое, милый Бог.
Как же время развернуло
Боевые их подводы,
Что опять те дни вернулись
Супостата Воеводы…
Но, на Бабах свет не клином,
Надо где бы, чин по чину,
Мужиков порасспросить.
Те не станут слезы лить,
Где зачем и почему
Все дозволено ему,
Краснопердому детине.
Может, не страшна картина,
Как рисует бабский полк,
С мужиков-то лучше толк.
Эх, была да не была,
Где бы наша не жила.
Завсегда найдем язык
Пожелающий съязвить
И поведать, что к чему
К пожеланью своему.
*****
Глава 3
Я по улочкам бреду,
Словно пьяный, как в бреду.
Словно Я после бомбежки,
Оклемавшись так, немножко.
И голодным две недели,
Жадно так на все взираю,
Глазом ужас собираю:
Перевернуты подводы,
Кони тощие стоят,
Изможденного Народа
Носит ветром от природы,
Кто не мыт, а кто не брит,
Кто, шатаясь, так стоит,
Кто в соседской подворотне
Кол последний вынимает.
Словно здесь была блокада,
А сегодня отпустило.
Может, это так и надо,
Может, это им награда,
Что на пару с Краснопердым
Захотели сладко жить.
Нет, того не может быть!
Принц не глуп – мешок в идеях
И глаза тогда горели,
Потому, как иудеев
Извести ему хотелось.
Он Народец свой Любил,
Мирно, сладко с ними жил.
Никого не обижал,
Жен ничем не унижал,
Помогал, чем только мог.
Нет! Не может!
Видит Бог,
Что-то здесь совсем не так,
Гибнет паства за пятак.
Дело здесь совсем в другом,
Ну, да ладно, все найдем.
Я же там, по всей планете
Всем про Принца рассказал.
Не забыл его Принцессу
Привести для интересу.
Знал, что гарная умом,
Знал, что все в родимый дом.
Принцу дюже помогала
И Любила, как могла.
Нет, не в заднице игла
И не в том яйце утином,
Что под коршуном сидит…
Стоп!..
А коршун!..
Мысль юлит!..
Между небом и землей,
Между мною и собой…
Град Уездный и Глава!
Вот она! Плыла молва,
Что Глава не так умен,
Просто грозен и силен.
Просто всех подмял, зараза…
Как же Я не понял сразу
Эту давнюю молву
Про Уездного Главу!
Ладно, дальше будет видно.
А, хотя, уже обидно,
Что поверил Голове
За смещенье Воеводы.
Ну, да что ж, судьба Народа
Жить под гнетом дураков,
Лик России, блин, таков!
*****
Глава 4
Шел Я, брел, не знаю как:
Пыль да грязь,
Сплошной бардак,
Впечатленьице – никак.
Вдруг, за скошенным углом
Я увидел человечка.
Он тихонько на крылечке
Плакал светлым ярким днем.
Грыз горбушку сухаря
Скромно, мирно, втихаря.
И шептал себе под нос
Гадкий матерный понос.
Я не смог издалека
Различить, кто там сидит.
И поэтому пока
Сам решился подойтить.
Подошел и пригляделся,
Так и обмер у крылечка,
Потому, как человечка
Я узнал наверняка:
Забинтована рука,
Изможденное лицо
Упирает взгляд в крыльцо
Да оборвана одежда
На худющих телесах.
Матерь Божья, сущий страх!
Это тот Парнишка шустрый,
Что при трафике сидел.
Принимал депеши первым
И во все глаза глядел.
Правда, тот был весь опрятный,
Импозантный и приятный.
Умный, выбритый и чистый,
Ну, Бандерос Тони чисто.
А теперь, едва губами
Бедный парень шевелит.
Да таки дела мне шепчет,
Сказку злую говорит:
«Он же, гад, надел погоны,
Притачал себе корону.
Да дорвался, блин, до трону,
Принца пакостно сместив.
Он такие шлет бумаги
Своего желанья ради,
Что на мне волос немного,
Да и те вставали дыбом.
Где-то кляузы надыбал,
Где-то кто-то настучал.
Он Главе на златом блюде
Преподнес пасквиль, иуда.
А ему приказ оттуда,
Что теперь его корона.
Принц боролся против водки,
Гнал пьянчуг из околотка
С волчьим выходным билетом.
Гнал…
Да только сволочь эта
Всех пристроил на подводы,
Сделав слугами Народа.
А они, ведь, от природы,
Вечно пьяные рулят.
А хороших-то ребят
Всех по дальним гарнизонам
Разбросал утей стрелять.
Лишь бы кто из них не видел,
Как дела свои творит.
Он Малого вызвал снова,
Выдал сбрую для обновы.
Взял на новую подводу
Куролесить на войне.
Он тогда, Малой паскуда,
Зуб давал свому иуде,
Что он больше пить не будет,
Будет бить врагов вдвойне.
Только сказывал-то сладко
Да стелил бумагу гладко.
А на самом деле гадко
Он подводой управляет.
Взял команду молодую,
Не тупую, удалую.
Водку горькую шурует,
А потом с нее вставляет.
И того гляди, опяти
Разбегутся все ребята.
А хорошая подвода
Станет хламом на природе.
А какую ахинею
Он несет для прохиндеев.
Просто слов я не имею,
Как осмыслить и понять.
Вот, приплыли, твою м…!»
Он в запарке и навзрыд
Говорил, о чем болит.
Что порядком надоело
В Краснопердовой-то власти,
Где не лезут в рот и сласти,
Лишь сухарик на неделю
Да еще в полтину целу.
Мог бы так гутарить долго
Парень за такую долю.
Видно, вырвались на волю
Боль, обиды, грязь и горе.
У меня все больше уши
Опухали от такого.
А глазенки расширялись
От увиденного здесь.
Как же так, ты, Русь родная,
Здесь теряешь свою честь?!...
…Удрученный и в тоске,
Я пошел искать ночлег.
Может, добрый человек
Приютит меня на ночку,
Кости лечь немного хочут,
Бьет кувалдами в висок.
Бьет дотошная мысля,
Что приплелся Я не зря.
Если даже мужики
Льют слезами от тоски,
Что не нравится житуха.
Перец в зад, окурок в ухо!
*****
Глава 5
Шел вечерним Я проулком,
Шел, не трогал никого:
Там идет веселье гулко,
Здесь не слышно ничего.
Там скрипучая подвода
Что-то вдаль везла себе,
Помыкая сном Народа
По скрипучей-то судьбе.
Долго ль коротко Я шел,
Все ж таки ночлег нашел.
А ночлег-то непростой,
Прямо, кладезь золотой
Информации приятной
И полезной для себя.
Приютила так, Любя,
Распрекрасная Дивчина.
Ни стара, ни молода,
Стать видна и сквозь года.
Шла из лавки та Дивчина,
Ну, а Я слегка помог.
Без умыслу, без причины,
Все донес ей на порог.
А поскольку время поздне,
И безлюдно, и промозгло.
Да, наверно, ей наскучил
Одинокий бабий быт.
«Заходи на ужин, путник,-
Та Дивчина говорит,-
Заходи, я приглашаю.
Щей, картошки обещаю.
Поднесу и сладость к чаю.
Хочешь, чарочку налью
И компанию составлю
Под вечернее меню».
***
Здесь, Я думаю, уместно,
Не мешало б даже к месту
Описать портрет Дивчины,
Выдать ясную картину.
Так сказать, с натуры, видно:
И красива, и стройна,
И порода в ней видна.
Знать, хорошего знавала,
Были в жизни времена.
Грудь торчком не по годам,
Все при месте: тут и там.
Губки тонкие, с господских,
Глазки синие красивы.
Бровь слегка подведена,
Знать, блюдет себя она.
И походочка невинна,
И изъянов в ей не видно.
Взгляд учтив, тактичен, скромен,
Да, и так сказать, хоромы
Невелики, но при деле:
Чисто, мило и уютно,
Кружки, плюшки, финтифлюшки,
Занавесочки с кистями.
Сразу видно, рукоделит
И совсем она не трутень.
И скатерки все на рюшках,
Божий свет над Образами.
Вот такую вот Дивчину
Я себе на первый взгляд
Срисовал по той причине,
Что Я бабий род познал
И по всяким настрадался,
Разных крепко обнимал.
Здесь какое-то не то,
Как-то не идет пальто
Ей по всякому размеру.
Эталон, такой, к примеру
Как Бальзак бы написал:
«Чисто женский идеал»…
…Но, слегка завелся Я,
Эх, судьба, да не моя.
***
Защемило так под сердцем
От ее приятных слов.
Знать, не все в деревне дверцы
Запирают на засов.
Знать, не весь хороший люд
Перевел паскуда тут.
«Я и сам по простоте
Напроситься к вам хотел.
Да не знал, как растолкует
Это ваш честной Народ.
Он, гляжу, здесь не шикует,
Тихим шорохом живет».
У нее, похоже, много
Слов нелестных накопилось
Об иуде Краснопердом,
Но пока она смирилась.
Может быть, и о Народе
Тоже много бранных слов.
Может, здесь и есть тот самый
По приезду мой улов.
А пока она спокойно
Полотенце подала.
Стол на ужин собрала
И графинчик запотевший
В дальнем погребе нашла.
Развела огонь в печи,
Что бы разогрелись щи.
Сумки полкам разложила,
Руки и лицо помыла.
А когда за стол уселись,
Тихо, скромно начала:
«Я при Принце воевала
И свою работу знала.
А еще годок до Принца
С Воеводою ругалась.
Был стяжателем, паскудой
Воевода наш, иуда.
Всю казну разворовал,
Всех ученых разогнал.
Позаткнул всем людям рты,
Надоел, до тошноты.
Принц, когда здесь появился,
Полк слегка преобразился.
Стало очень интересно
Жить, гулять да воевать.
Потихоньку Воевода
Стал манатки собирать.
Продавал свои подводы,
Что отнял он у Народа.
Споро стал свои хоромы
На продажу выставлять.
Видно, новый Голова
Заявил свои права
На обиженный Народ
И за строй его подвод.
Так однажды Воеводе
Дал наотмашь укорот.
И деревня ожила,
Ожила и расцвела.
Потянулся молодняк
Да ученый так и сяк.
Все под местною пропиской
Зарабатывать пятак
Захотели возле дома,
Возле жен, подруг, детей.
Принцем правил мир идей!»
Я, конечно, знал все это,
Только бабе поперек
Я не встрял бы на планете,
Просто нервы поберег.
Кто же знает, что за нервы
У хозяюшки моей.
Может, выгонит за двери,
Если выскажу что ей.
И, слегка вздохнув нутром,
Тишиною замер дом.
Я мотал себе на ус,
Как сегодня повезло
Мне с графинчиком и щами.
Я по первой меж словами.
Щи в печи парок пустили,
Мы пред ними пригубили,
Щец хлебнули в закусон,
Дав желудкам урезон.
А Дивчина встрепенулась,
Будто бы со сна очнулась
И продолжила рассказ:
«Принц собрал тогда всех нас,
Всем свои поведал цели,
Что от каждого хотел он.
Засучили рукава
И пошли при нем работать.
Было так легко и просто
С Принцем нашим воевать,
Прямо, Божья благодать.
Было сладко горевать,
Всяко праздники справлять.
Много знал он в этой жизни,
Мог любому подсказать.
Все поднял с земли подводы,
Помогал, чем мог, Народу.
Не гневил судьбу природы
И опричников не бил.
Пьяниц всех повыгонял,
На ворота указал.
Только пару Упырей
На груди пригрел своей.
Пожалел их малых деток,
Не прогнал взашей бл…
А они-то, втихаря,
Хлеб с икрой метали зря.
Не работали, а так
Получали свой пятак.
И на Принца по амбарам
Информацию скребли,
Чтоб потом в поддых ударом
Грязь на голову-то слить.
Принц не верил, был наивен,
Фронт работы, вроде, виден.
Никого бы не обидел,
Только сам и пострадал».
И она опять вздохнула,
В водку губки обмакнула.
А потом и вовсе залпом
Опрокинула всю в рот,
Вот такой, блин, оборот.
Слезы тихо покатились,
Видно, Девонька Влюбилась
И заморского-то Принца
Так хотела для себя,
Тихо, искренне Любя.
А внутри, походу, много
Накопилося всего.
Да из сердца своего
Где бы вылилось наружу,
Собеседник был ей нужен.
Я за салом потянулся,
Тоже водочки хлебнул.
К ней легонечко нагнулся
И до себе притянул.
Сколько было горя в ей,
Во хозяюшке моей.
Сколько, видно, горьких слез
Принц с короною унес…
Успокоилась Дивчина,
Слезы вытерла платком
И давай свою картину
Дорисовывать словцом:
«А однажды Принц попал…
Из казны мешок пропал.
Там один из Упырей
Должен грудью был своей
Эти деньги защищать.
Ну, а он, ни дать, ни взять,
Ничего не защитил.
Без казны Народ оставил
И корону пошатнул.
Принц призвал свою Принцессу
Защитить их интересы
И они три ночи вряд
Выставляли цифры в ряд,
Что б потом в Уездный град
Голове послать расчет,
Как сберечь честной Народ.
И поправить брешь в казне.
Голова был не дурак,
Все расчеты проглядел.
Принцу, правда, выдал знак,
Что зарплатой похудел.
Но Народу денег дал,
Чтоб войну свою закончил.
А в село письмо прислал,
Принца строго наказал
За проделки Упыря
И, видать, не вышло зря.
Упыря переместил
И от денег отстранил
Отощавший, было, Принц.
А смотрителем казны
Он призвал свою Принцессу,
Что бы ейным интересом
Было ту казну беречь.
И желания залезть
Сечь всегда и повсеместно.
А она знаток в делах,
Все кроила так и сяк.
В умных грамотных бумагах
Донимала Голову.
Все старалась для Народа
По своей мирской природе.
И скребла в Уездном граде
Войску денежной награды.
По приказам и по КЗОТу
Выколачивая квоты.
Голова пыхтел, пыхтел,
Все же правильно, по делу.
Но делиться не хотел,
Строил козни, взбучки делал.
Только это надоело,
Раздавать свой кошелек
На Народный-то должок.
Он и так рядил, и сяк,
Он и мордой об косяк.
Только вот, все по закону
И не дать нельзя никак.
А потом придумал фишку
Этот умный Голова.
И, прочтя каку-то книжку,
Приказал он Принцу строго
Дать Принцессе от порога,
Что, как будто бы, она
С ним работать не должна!
Только Принц не так-то глуп,
Дал Главе притом отлуп.
И тогда, раздувши щеки,
Голова в коротки сроки
Указал ему на дверь…»
Воцарилась тишина,
Дева, видимо, устала
Изливать душевну горечь.
Как грустна была она
В той полуночной печали,
В непомерном бабьем горе.
Снова рюмки Я наполнил,
О еде желудок вспомнил.
Мы же все ж не на поминках,
Двух внутри быть не должно,
Не по-нашему оно.
У Дивчины аппетит
В теле трепетно проснулся.
Видно не с кем говорить,
Видно, некому обеды
Да и завтраки варить.
Видно, только Я один
О порог ее споткнулся,
Значит, так тому и быть.
А слегка размяв желудок,
Помутив питьем рассудок,
Здесь Дивчина полной грудью
Задышала, засопела
И опять о том запела:
«Ну, а Принц-то понимал,
Что не так-то он и мал.
Не глупы они с Принцессой
И давай для интереса
Гнуть свое перед Главой.
Да такое, Бог ты мой,
Что посыпались угрозы
В адрес их от Головы.
Град прислал своих иуд
Покопаться там и тут.
Пошуршать в бумагах Принца
И на чем-то подловить.
Деревенским Упырям
Показали тропку прямо,
Что должны они копать
Грязь на Принца и Принцессу
Для свово же интересу.
Если что-то накопают,
То Глава на них корону
Быстро Принцеву наденет,
Даст и грамоту на дело.
Так они, таки паскуды,
Стали кляузы писать.
Грязь в белье его искать.
Как хотелось им корону
На башки-то притачать.
Принц в лечебницу попал,
Интерес к войне пропал.
Стал Уездного Главу
Потихонечку кусать.
Упыри давай повсюду
Свое «дело» развивать.
Снова умных изводить,
Оным нервы теребить.
И над всеми верховодить,
Новым знаком хороводить.
Снова пьяниц понабрали
И подводы им отдали.
А тому, кто поумней,
Дали те, что постарей.
Стали свойный интерес
Голосить и там, и здесь.
Войско наше поредело
От таких-то переделок.
Тех, кто был поболе смелым,
Всех отправили в обоз.
Кто-то ноги сам унес
И мозги свои за ними,
Не желая стать другими.
Так и я, сегодня здесь,
Я в обозе, так и есть.
Не желала я терпеть
Упырей паскудных впредь.
И сама ушла в обоз,
Коль у Принца не срослось».
Так, закончив свой рассказ,
Дева вся в слезах зашлась.
Ей, наверное, обидно,
Что не ко двору пришлась.
Мне, подставив рюмку с горя,
И, не чокаясь, за долю,
Накатила, как могла
И, наверное, хотела,
А потом на двор пошла.
Тихо, хата опустела,
А в моем мозгу рассказ
Прояснился лишь сейчас.
Невозможно быть Пророком,
Не нужён и честный Люд,
Коли так все очень плохо
И покуда не поймут,
Что с колен так не поднять
Нашу Матушку-Россию.
Коли так Уездна знать
Будет тратить свои силы,
Что бы ум с Земли убрать.
*****
Глава 6
Ночь прошла слегка спокойно,
Дева тихо, вся в слезах,
Там спала, в своих покоях.
Ну, а Я во все глаза
Звезды яркие считал
И совсем-совсем не спал.
В ум расклад не заходил,
Что бы он так, сволочь, жил,
Краснопердый Упырина,
Малохольная скотина.
Видно же, что не справлятся
Он с хозяйством без людей.
Для чего ж так измываться
Над деревнею своей?..
Время выпало в осадок,
Солнца луч пригрел постель.
Ночь пошла гулять в распадок,
Я, предвидя канитель,
Сладко-больно потянулся
И от всех мыслей очнулся.
Все же думая, как мне
Принца вновь вернуть казне.
Как Народу здесь помочь
Свою немощь превозмочь
И поднять на Юрьев День
Спесь на вилы сельских стен.
А, пока что суть да дело,
Мне Дивчина вновь умело,
Будто сладко так спала,
Вся опрятно приодета.
Стол на завтрак собрала,
А сама в сарай ушла.
Долго что-то копошилась
И…
Мне папку принесла.
Папка толстая такая,
Вся в соломе и в пыли.
Тихо говорит:
«Смотри,
Здесь храню я документы,
Пленки старой киноленты.
Собирала для себя
Тихо, бережно, Любя.
Про Уездного Главу
В ней позорные делишки,
Как крутил он сквозь казну
Внебюджетные излишки.
Отмывал и оседали
Все они в его карман,
Есть и Брат Упырик там.
Сладко было с ним в начале,
А потом…
Посмотришь сам.
Если сможешь изучить
И Главу изобличить,
Никому не говори,
Где такое накопал.
Голове рога пришить
Сможешь, зуб за это дам».
А в глазах горит искра,
Голос – прочное железо.
Знать, не ведала добра
Дева в деле том полезном.
Отдала мне эту папку,
А сама по сторонам:
Видно, чует, что сатрапу
Помогают тут и там.
«Ну, да ладно, Бог поможет,
Пробуй Принцу-то помочь.
С папкой-бомбой этой можно
Все обиды превозмочь.»
Я к калитке повернулся,
Слыша шорох за спиной.
Потихоньку оглянулся,
А она с перстом за мной
Шепчет добрую молитву
Уходящему вослед.
И тако успокоенье
Взяло всю мою мыслю:
Русь, ты все ж людьми нетленна
И в душе Благословенна.
Не сдадут они свою
Землю всяким супостатам:
Главам, Упырям и прочим
Краснопердым прохиндеям.
Порох есть – взорваться хочет
Несусветною идеей.
*****
Глава 7
Мне теперь найти бы место,
Где с той папочкой присести,
Полистать и изучить.
Если б знать, что дальше делать,
Стал бы Я так плохо жить?
Шел Я, шел, а в мыслях думал,
Надо б тихо схорониться.
И к Алдану Я надумал
Быстроходному спуститься.
Он широк, смирен и грозен
И приветлив в одночасье.
Вот и Я, довольно скромно
Под кустом присел на счастье.
Руки в реку обмакнул,
Помолился, перст примкнул
Да лицо водой холодной
Для просыпу обмакнул.
Развязал тесемки папки,
Оглянулся сторонами.
Чую всеми уж нутрами,
Что не зря дала Дивчина
Эту папочку свою.
Поняла всю суть мою,
Что ее не подведу,
Применение найду.
Счас спою на всю дуду!
Но, не тут-то время было,
Надо б тихонько сидеть
Да во все глаза глядеть.
Как бы кто из Упырей
Или ихних же людей
Не заметил, как листаю
Я судьбу самих бл….
Ой, а в папочке так складно,
Заковыристо, но ладно.
Даже, Я, не разбираясь,
Понимаю, как отрадно
Здесь пошарить знатоку
И привлечь по вышняку.
Цифра к циферке сидит,
Буква к буковке лежит
И тако на это дело
В меня в нутрях стоит,
Аж, немыслимо болит.
И мое зарделось тело,
Ух, Главе теперь не жить.
А за ним в тартарары
Полетят и Упыри.
И Народ вздохнет спокойно
Без вонизму из дыры…
День уже клонил к закату,
Сколь Я времени потратил,
Изучая эти цифры
И страничками шурша.
Ох, измаялась душа,
Как теперь бы из села
Унести скорее ноги.
На какой такой подводе,
Чтоб никто и не узнал,
Как Я мал, да так удал
И такого компромату
На Главу-то накопал.
Я закрыл тихонько папку
И тесемки завязал.
Завернул плотнее в тряпку
И на дно сумы убрал.
Искупал в Алдане члены,
Нутрь молитвою очистил
И свернул на край Вселенной,
А, точней, на край села.
Где вечерние подводы
Ждут гулящего Народу.
Что бы к утречку доставить
В Град Уездный с той природы.
Только лыжи навострил Я,
Как увидел чье-то рыло.
Из-за ближнего куста
Вылезал Большой Детина,
Уморительна картина!
Весь щетиною покрыт,
Словно год уже не брит.
Словно век его цирюльник
До себя ни привечал,
Я его едва узнал.
Ба, да это мой знакомый,
Тот, что мордою сверкал,
Чуть на вилы не поднял
Упырину-Воеводу
В те далеки времена.
Вот те на, вот имена!
Ведь, его тогда Парнишка
На пожар остановил.
Он бы дом легко спалил
С уставного перегару.
Вот бы дому было жару
Под защитою Мадамы,
Что своею встала грудью
За награблено добро.
Ох, у этого громилы
Были красные глаза!
А в руках сверкали вилы
И визжали тормоза.
Вот так чудо чудеса
На сибирские леса!..
Выполз он из-под куста,
Дева с чистого листа.
Видно, он после вчерашних
Места тихого искал.
И, немного отоспавшись,
Восвояси почесал.
Ручки в меленькой трясучке,
Голова, как котелок.
А желудок сердце мутит,
Знать, был зря «на посошок».
Я немного подождал,
Вроде, он себя обнял
Да из-под куста изъял,
Показав на свет вечерний.
Окунул башку в Алдан
Да пригреб на ней бурьян.
А потом, слегка подумав,
И меня в глазах узнав,
Вдруг открыл словесный кран:
«Здравствуй, милый человек,
А какой сегодня век?
Я совсем со счету сбился,
Видно, Матушки, я спился.
Нервов вовсе не хватает
На бедлам такой смотреть,
Деревеньке нашей смерть.
Я родился в ней и рос,
Дружба, служба – не вопрос.
Всех в деревне пережил,
С Воеводою дружил.
Он потом меня подставил,
Без штанов семью оставил.
Я в таки долги залез!
Не брешу, да вот те крест!
Думал, я его убью
За такую жизнь свою.
Только он, паскуда, сбег.
Начал я тогда спиваться,
С жинкой нежною ругаться.
Бить детишек малолетних
И в скотину превращаться.
Но, на небе светел Бог,
Принц деревню-то сберег.
Я до пьянки завязал,
На работу Принц позвал.
Дал мне войском управлять
И подводы поправлять
После смертного-то бою
И опять в строю вставлять.
Дал хорошую зарплату
И работу всем ребятам.
Мы ему служили честно,
Соблюдали интересы.
Помогали, чем могли
И подводы берегли.
Зря в бою их не сдавали,
Лес на новы добывали,
Пополняя внебюджет…
А теперча Принца нет!
Краснопердый Упырина,
Средний, стало быть, детина,
Принца так посек, скотина,
Что ни разу не дыхнуть.
Дело – швах, зарплата – жуть!
Мы не знаем, как нам быть,
Как без Принца дальше жить.
Для кого теперь подводы
Выправлять и колотить.
Молодняк бежит в бега,
Ищет лучшие стога.
Денег здесь не заработать,
Оголились берега.
Я-то, с нервного устатку,
Присосался к горькой сладко.
То ли Брата взять на вилы,
То ли с водкою в могилу.
Помоги, мил человек,
Дай на штоф и чебурек.
Не могу, горят все трубы
И обсохли что-то губы.
Не могу на мир смотреть,
Лучше выпить и болеть»…
Вот, такую, блин, тираду
Мне Детина вылил к ряду.
Раз, и два, и с ними три –
Сам на все теперь смотри.
Дальше «к бабке не ходи»,
Уши лучше береги.
Может, где-то пригодится
Для еще какой пурги.
Я ему полтину кинул,
Он скорее к магазину.
Скоро двери на засов,
А без водки – труп готов…
…Только сам опять смекнул,
Как нелегок толстый кнут.
И еще мне подтвержденье
В деревеньке появленья.
Плачут, плачут мужики
За худющие вершки.
Знать, не только ихним Бабам
Надоели корешки.
Вот те битые горшки
И попойки у реки…
…Я, взглянув на сине небо,
Откусил краюху хлеба
И подумал, что пора бы
Лихо ноги уносить.
Свет на улице смеркатся
И опасно так шататься.
Вдруг охрана Краснопердых
У околицы стоит.
Вдруг попросят документы
И полезут в сумку энту.
Ведь, у них такие морды,
Что никто не устоит.
Но, прошло все чинно, гладко,
Я нашел себе лошадку.
И местечко в той подводе
Было вровень для меня.
В уголочке примостился
И пускать слюну пустился.
А в мозгу компот варился,
Ассорти на склоне дня.
*****
Глава 8
Долго ль ехали, не знаю,
Пузыри сосед пускает.
Только Я, немного с краю,
И не спится мне никак:
Ни с едой, ни натощак.
Все Я думу свою думал,
Как мне быть, и так, и сяк
Сном пытался прикорнуть,
Только, видно, не уснуть.
Я ворочался, елозил,
Мозг нещадно борогозил.
Вроде, стильная подвода
И не так полно Народу,
Только что-то не давало
Глаз прикрыть и захрапеть,
Хоть, вставай песню запеть.
А потом смекнул Я малость,
Что усталость не усталость.
Это папочка в тесемках
Давит весом на мошонку.
Я друзей перебирал,
Все в мозгу того искал,
До кого доверить можно
Эту бомбу-то взорвать,
Ум сломал, ядрена м…!
А потом вдруг осенило:
Есть!
Нашел!
Нутро ожило.
А, ведь, в том Уездном Граде
Есть же сущая засада!
Есть мегера!
Есть коза!
Есть желанная Подруга,
Что в писаках состоит.
И сама собой рулит,
Разводя вельмож по-полной
На чем свет ее стоит.
Вот, Подруге-то и дам
Этой папкой по рукам.
Ох, уж умная она,
Вся стервозность вдаль видна.
Слово – златое перо,
Жалит баринов в ребро.
Жарит баринов в печенки,
По мошонкам, в селезенки.
В бровь и в глаз все тычет жало,
Всех в том Граде искусала.
***
Здесь лирично отступленье
Я прошу без промедленья,
Потому, как про Подругу
Да с ее шикарной грудью,
Не могу Я без слюны
Видеть бархатные сны.
И немного описать
Ту Подругу надо мне.
Потому она писать
Может жалом по стене.
Может в технике какой-то
Навести такой бедлам,
Что никто потом не вскроет,
Кто безжалостно по вам
Написал свои скрижали,
Вот, тако Подруги жало.
А сама так хороша
И приветлива душа,
И сготовить мастерица,
И в постели, как тигрица.
И мордашкою смазлива,
И точена нежна стать.
Похотлива и блудлива,
Прямо эксклюзивна б….
Чуть совсем не проболтался,
Что лишь раз у ней остался,
А теперь все вспоминаю
И в ногах переминаю.
Но, при всем притом, она
И учена, и умна.
И могет любое дело
Сделать скоро и умело.
Я скорей не ошибусь,
Коль к Подруге обращусь…
***
… И с такою мыслью Я,
Ейный облик описав,
Полетел в свои края,
Сон ухабистый познав.
Поуютнее уселся,
В уголке своем пригрелся,
Засопел и обомлел,
Ночь осталась не у дел.
И кошмарами не снилась,
Приласкала и забылась.
Правда, вот дороги наши
Быть могли бы и покраше.
Быть могли бы без ухабов,
Но терпенья, видно, чаша
У Народа не полна,
Коль подводы на камнях
Скачут, словно зайцы в поле.
Русь Великая, доколе
Будут русские дороги
Вспоминать в кошмарном сне.
А тупые дураки
Управлять своим Народом
И казну, что для дороги
Класть в большущий свой карман.
Вот, Россия, где изъян
Тянет вниз из века в век!
Жалок русский человек!..
Ну, да ладно, то потом,
Я забылся тихим сном.
*****
Глава 9
Утро вечера мудреней,
Я опять в Уездном Граде.
Отоспавшись, при параде,
Чистый, выбритый, холеный.
Папка толстая со мной,
В тощей сумке за спиной.
Поищу свою Подругу,
С попкой, сказочно упругой
И характером мегеры
Да с комком железных нервов.
Со смазливою мордашкой,
Голосочком милой пташки.
Знаю хату, где зависнуть
Может пташечка по жизни.
И откуда нападает
На бояр и на господ,
Где берет их в оборот.
Там какой-то чудо-ящик
Всею радугою пляшет,
А она в нем по костяшкам
Смело пальчиками бьет.
А потом ее депеша
Улетает, словно леший.
И боярам, и вельможам
Наступает укорот.
Черт Подругу разберет,
Как никто ее не бьет.
Видно, крыша хороша,
Раз дает пока дышать.
А местечко то укромно,
В переулке старом скромном.
И немногие-то знают,
Кто в проулке что сдает.
Я добрел до поднебесной,
Жутко, страшно, интересно,
Там ли дерзкая Подруга
И узнает ли меня.
Может быть, кого по кругу
Тянет язвенным словцом,
Жалит правдой, как свинцом,
Позабыв красоты дня…
Но, мой Бог, мне повезло
Сном удачным подмогло!
Там Подруга, как всегда,
Пялит глазки в яркий ящик.
Рядом ящик что-то тащит:
Буквы, циферки, портреты
Выдают на свет при этом.
Жизнь – пипец, судьба – котлеты,
Век такого не видал,
Так столбом пред ней и встал.
А она, лишь только глазки
На меня оторвала,
Как давай стелиться в ласках,
Вот, оторва, ведь, ждала!
Знать, не Я один такой,
Бесшабашный и Влюбленный.
Я обнял ее рукой
Тощей, нежной, изможденной.
Ящик сразу вдруг потух,
Рядом ящик выжал дух.
А она без промедленья,
Без приветствия ко мне,
В предовольном настроенье
И каком-то помутненье,
Резво так защебетала
Все не женские слова:
«Мне снесли, что Голова
Зажирел и обожрался,
Трон ему изрядно мал.
Только крови насосался
Так, что совесть запятнал.
Я теперь ищу ему
Бомбу, подложить под трон.
Только к горю своему
«Компры» нет с других сторон.
Цифры есть, но очень мало
Для потери головы.
Мне найти чуть-чуть осталось
Для кусания Главы.
Эх, тогда бы я прошлась
По его-то наглым штучкам.
Вся тайга бы разошлась,
Как по швам холены брючки!»
Так, на ушко начесав
И рукою приласкав,
Речь закончила Подруга,
Грудь свою ко мне прижав.
Я с дороги обомлел,
Так коленками осел.
И забыл про все на свете,
Какова в Уезде цель.
А она, така лисица,
Нежно, ласково ластится
И зовет к себе на хату
Завтрак справить на двоих.
Я поддался уговорам,
Впрочем, долго и не спорил.
Быстро ль, коротко ли шли,
Наконец, домой пришли.
*****
Глава 10
Время быстро пролетело
И Подруга, что хотела,
Настроенье вверх подняв,
Получила от меня.
После завтрака, на кухне,
Думал Я, что земли рухнут,
Как она меня Любила,
Как она меня ждала…
…А под вечер, наконец-то,
Ум вернул былую песню
И тогдашний разговор
Снова мысль вернул в дозор.
Тут про папочку и вспомнил,
Разомлевший было Я.
Ведь, опять свои слова
Под простынкой щебетала
Мне Подруженька моя.
Я спокойно чинно встал,
Сумку тощую поднял,
Папку толстую достал
И, как будто, в благодарность
Всю Подруженьке подал.
Только Любящим обычно
Дарят, как-то по привычке
Ну, букетик или шарфик,
Или там, духов флакончик.
Ей, по-моему, не надо
Перечисленное в радость,
Самой лучшею наградой
То, что было в тех листочках,
В энтой папочке моей.
А она, когда открыла,
Обо всем совсем забыла.
Будто всех волной накрыло,
Даже тело не покрыла,
Стала папочку листать,
Изваянье, твою м…!
Взгляд стал жестким и колючим,
Голос хриплым и скрипучим.
В ней проснулась та мегера,
Что господ ширяет в лоб.
Вот не вру,
Мне сдохнуть чтоб.
Я лежал, собой польщенный,
Ею так завороженный,
Как она включила ум
И из каждой бумажонки
Пальцем в тонкую книжонку
Заносила, рисовала,
Умножала, отнимала…
Ну, короче, ночь промчалась,
Словно в тройке удалой,
В хате воцарил покой.
Я себе сварганил ужин,
Ей же ужин был не нужен.
Ее мозг был тем загружен,
Как состряпать эту бомбу,
Чтоб Уездный Голова
Потерял свои права.
Потерял свою корону
И свалился в пропасть с трона,
А не выше полетел,
Натворив в Уезде дел.
Что бы всей его карьере
Защемило яйца дверью.
Что бы в мыслях не рождалось
Из бюджета хапать малость.
И не тискать дев молодок,
Чтоб отсох тот самородок.
***
Я здесь каплю отстранюсь,
Голове в жизню пущусь.
Мне ж Подруженька моя,
Под простынкой жар храня,
Карты утром приоткрыла
На его свиное рыло.
Волос дыбом у меня
Встал, в четыре тощих жилы.
Так Уездный Голова
Был до жути нагловат.
Обложил деревни данью:
Хошь – пушниной,
Хошь – деньгами.
Хочешь – рыбой,
Хочешь – мясом.
И несли же, лоботрясы!
На подводах и в мешках,
В куртках, в онучах, в мошнах.
Баб Любил молодок он,
Хотя, сам был так сложен:
Ни видухи, ни упору,
Так, сморчок без коленкору.
Но тряслись Уездны девки,
Юбки коротко носили.
Словно куры глупы в клетке,
Под столом его «Любили».
Надоест – отправит вон,
Посвежее приведет.
Кто не хочет на поклон,
Попонятливей найдет.
И Любил шептать на ушко
Всем похабщину в частушках.
Не стеснялся никого:
Что служаку своего,
Что чужого Воеводу.
Мог унизить хоть кого
При Народе, без Народу.
И считал, что так уместно,
Хорошо и повсеместно.
Люди – быдло и зверье,
Он им Бог, дает свое.
И про Принца из села
Мне Подруга жуть плела,
Что Уездный Голова
Захотел его сожрать.
Потому, как дань не платит,
Без него латает лапти,
За казною сам следит,
Говорит, о чем болит.
Часто бьет в колокола,
Коль казна недодала.
Не везет ему пушнину,
Рыбу, мясо не везет.
Вот и вышло в оборот,
Дать на Принца укорот.
И с людьми не посчитался,
Что за Принца было встали.
Правда, жидко обо…,
Но, уже крутить педали
На обратную ходьбу
Не с руки, свою судьбу
Он не видит без Уезда,
Без пушнины, дани, девок.
Выжать!
Вот вердикт железный,
Да закрыть скорее дело.
***
Вот, такой портрет нехилый
Услыхал и Я от милой,
Что на ушко щебетала,
Простынею завернувшись,
И о нем, и о Любви.
Так и Баб потом пойми,
Тридцать восемь, блин, к семи!
А зачем их понимать,
Надо сладко обнимать.
Надо их Любить всецело
И почаще целовать.
Вот тогда легко до цели
Будет чем-то доставать.
И тогда ночам в постели
Будет жарко, твою м…!
*****
Глава 11
Утро новое настало,
А Подруга не устала.
Сладко-сладко потянувшись,
Книжку тонкую закрыла.
На меня свой взгляд пустила.
Да не тот, чернее тучи,
Ужасающе-колючий,
А улыбчивый и мягкий,
Словно мир ей не наскучил.
Словно ночь была во сне,
А не с книжкой при луне.
Словно ум ее не мучил
Папкой этой, забиякой.
Смотрит жизнь на все двояко…
…Тут Я славно опускаю,
Будто место мое с краю,
Что она со мной творила.
Грешен, было, дым пускаю,
Но, о вкусном пропускаю
Три главы по новым жилам…
*****
Глава 12
А уже через недельку
Глашатай по все проулкам,
По проспектам и аллейкам
Растрезвонил миру пульку,
Что какой-то «Zorro» хваткий
Накопал златую жилу
На Уездного Главу.
И теперь та Голова,
Что во всем была права,
Полетела прямо с трону.
Да не в дальнюю Москву,
А в этап на Колыму.
Он, конечно, упирался,
Оправдать себя старался.
Говорил, что это враки,
«Бред кобылы, лай собаки».
Все кричал:
«Я очень честный,
Я Люблю всех повсеместно!
Никакой такою данью
Никого не облагал!
Кто-то лихо оболгал
Мою честну страстну душу!
Просто взял, в нее нас…!
Я же чист, как банный лист,
Как заядлый коммунист!
Да и Принца я не трогал,
Мне сто лет не нужен Принц!
Бессеребренник я русский,
Побожусь на ваших чувствах!
Не могу без власти я,
Сгинет там судьба моя!»
Но при этом чемоданы
Завязал со всем приданым
И на импортну подводу
Собирался погрузить,
Чтоб до дому увозить.
Там и адрес был написан,
Но никак не в Магадан.
Даже, «Вести» написали,
Что в какой-то там Ландан.
Но, не тут-то было, прыть
В нем пришлось укоротить.
Не успел он смазать лыжи,
Притачать их не успел.
В кандалах тайгою пыжит,
Нынче стал он не у дел.
Все девчоночки навзрыд
И холуи от тоски
Поубавили всю прыть,
Собирая вдаль куски.
Все костюмчики по полкам,
Смотрит Голова наш волком.
Прибауточки на нарах,
Будет на ушко шептать.
Доигрался, твою м…!..
… Долго «Zorro» все искали
За такие-то делишки.
Сколь подметок истаскали,
Сколь книжонок-то порвали
Головы того людишки.
Только чудо-ящик им
Ничего не подсказал.
Может, он нутром своим
Что-то ведал, что-то знал.
Только он, увы, безмолвен
В назначении своем
И умеет тайны скромно
Сохранять в сознанье том.
Сохранил и эту тайну
Толстой папочки с тесемкой.
Знать, до той попал хозяйки
Я, идущий жизнью скромно.
Скромно, коротко, но все же
Я кому-то здесь помог.
Может, дальше Бог поможет,
Лишь бы Принца он сберег.
*****
Глава 13
А тем временем деревня
На дрожжах своих жила,
В ожиданье перемены
Счастья нового ждала.
Все мечтали Упырей
Из деревни гнать взашей.
Все мечтали Краснопердых
Из села искоренить,
Оборвать такую нить
Им плодиться здесь и жить.
Только Принц о том не знал,
Ни о чем он не мечтал.
Принц не думал, не гадал,
Ничего не ожидал.
Мирно в грядочках копался
На своем-то огороде.
И работы не гнушался
Никогда и никакой.
Все спокойною рукой,
Умной, трезвой головой
И своим умом немалым
С деревенскими общался,
Был при всем честном Народе
По своей мирской природе…
…Но однажды, запыхавшись,
Прибежал Посыльный прыткий.
И, немного отдышавшись,
Затрезвонил ох! и ах!:
«Я насилу дом нашел,
Вот, приказ на вас пришел!
Получите, распишитесь,
Прочитайте, не гневитесь.
В Граде нашем поворот,
Головы переворот.
Стара Нова Голова,
Что во всем была права
Приказала долго жить,
А сама пошла служить
По тайге, где лес валить
Будет для нужды Народу.
Вот, такая, блин, природа!»
Принц читал, уму не верил,
За Посыльным хлопнул дверью,
За депешу расписавшись
И на миг остолбенев,
Покраснев и обомлев.
Он совсем другую думку
Думал в ранний летний сумрак
И забыл про это дело
Сотню раз и двести лет.
А вот тут опять по старой,
С балалайкою, с гитарой.
И мурашки, прям, по телу:
То ли жить, а то ли нет.
Он затылок почесал,
Ногти нервно покусал,
Свой портфель в пыли достал.
Посмотрел на стару форму
И присел на табурет:
«Так итьтить мне, а ли нет?
Вроде, как моя дорога,
Вроде, как дорога долга.
Вроде, как в душе тревога,
Как там мой честной Народ?
Вот, едрит-то, мухи в рот!
Но…
Подводы проржавели,
Сколько с ними канители.
И…
Опять же, все потели,
Чтоб обоз пошел вперед.
Но…
С другой-то стороны,
Пифагоровы штаны
Во все стороны равны.
Два раза в одну-то реку
Как бы мир уже не вхож.
Ведь, что было – то уплыло,
Что горело – то остыло.
И опять, судьбу-калеку
Под рубанок и под нож?
Тоже мне, Глава хорош!»
И с такими вот словами
Думал Принц себе, рядил,
Тряс вихрами, тряс мыслями,
Бредил, думал и юлил,
Так и не определил,
Что душе его угодно:
«Жить собой иль принародно,
Снова ихним Воеводой
Или думать о другом.
Как-то все перевернулось,
То ли в сторону качнулось.
Только вот, душа очнулась –
Не судьба, идти в обрат.
Может быть, и был бы рад,
Только вот, Народ-то верный
Поступил, однако, скверно.
И теперь хлебает лаптем,
Где при мне столовой ложкой.
И гребет Народ охапкой
Всех желаний на дорожку –
Кто с лихвой,
Кто понемножку».
И решил другой дорогой
Принц учиться понемногу
Жить и жить, да тосковать,
Да с другими воевать.
*****
Глава 14
Сам себе вердикт под нос
Принц прочел, да не вопрос,
Через два час деревня
Понесла домами чес,
Что их Принц, немножко нервно,
Отказался возвращаться.
И закрыл навеки двери
Мирным жителям до счастья.
К Принцу вече посылали,
Говорили, умоляли,
Всяко разно, так и сяк,
Лбом в березовый косяк.
Только Принц, приняв решенье,
Не пошел на повторенье,
Хочешь так, а хошь не так.
Наступил в деревне сумрак,
Будто кто-то где-то умер.
Стало там серым серо,
Конь копытом, бес в ребро.
Люди стали тосковать,
Водку пить и горевать,
Ведь, теперь до Краснопердых
Им по жизни не достать.
Может, Новый Голова
Сможет их поцеловать,
Упырям дать укорот
Унижать родной Народ.
Будут деньги на подводы,
Будет счастье у Народа.
А надежда на Руси,
Хочешь, каждого спроси,
Умирает лишь последней,
Опосля судьбы наследной.
Вот и эта деревенька
За надеждой прижилась,
Только будет ли та сласть?
*****
Глава 15
Не смогла деревня миром
Сделать Принца командиром.
Не пошел он больше к людям
Бить за них своим челом.
Видно, будет поделом,
Коли время проморгали,
Правды кухонной искали
И стеной пред ним не встали,
А сожрать его отдали
Той Уездной Голове.
Пусть теперь хлебают лаптем
Все убытки и растраты,
Что Упырь себе нахапал,
С Краснопердым во главе.
Под евонну пляшут дудку,
Задирают выше юбки
И слоняются в обрубках
На подводах-то гнилых.
Видно, клин такой у них –
Быть всегда после других.
*****
Глава 16
Я не Царь, не Бог и не Пророк,
Только эту гниль уже предвидел.
Бог берег, но боль Народу впрок
Не пошла, по всякому, то видно.
Больше мне туда не захотелось
Не идти, не ехать, не ползти,
Ты, Господь, за все меня прости.
Было хорошо, но было худо,
Я старался тем людям помочь.
Получилось – в ступе не столочь
Горной необузданной водицы,
То случилось, что должно случиться,
Наступила ночь, одна лишь ночь.
*****
ЭПИЛОГ
Сколь веков прошло от этой пыли,
Только мы никак не научились
Ни дороги строить, ни себя.
Дуракам живем, как впредь, в угоду,
Вновь бесправен
Наш честной Народец.
Голова, что выше, тем и хуже,
Лишь себя, Любимого, Любя.
Загнивает сколько деревенек,
Сколько их не может встать с коленей
По России, Матушке нетленной.
По ее неблизким закоулкам,
Велика, ой, право, Велика!
Власть далече
И пенять-то неча,
Коротка московская рука!
***********************
Июль 2013 года от Рождества Христова
Окончание здесь:
http://stihi.ru/2020/09/18/669