Часть 1
Четырнадцатый год, начало века,
Рождение эпохи роковой...
Крестьяне ждали праздников и снега,
Но в мире пахло злобой и войной.
Простой народ, привыкший жать и сеять,
Пасти скотину и рубить дрова,
Неграмотностью тёмной тяготея,
Винтовки взял как раз на Покрова.
Под громкие, короткие приказы
Грузились на телеги поутру,
А бабий плач вокруг утих не разом
И эхом раздавался на ветру...
Из той деревни их забрали многих –
Безусых и вступивших в седину.
Вот так избитой, хлябкою дорогой
Крестьянин Пётр уходит на войну.
И разом постаревшая Анисья,
Присаживаясь к детям на кровать,
Молилась, как умела, не речисто,
Пока троих укладывала спать.
А Петя, воевавший эти годы,
Застрял потом в погибельном плену,
И жил мечтой, как выйдет на свободу,
Обнимет и детишек, и жену...
Решил бежать из плена в одиночку,
Застрелен был немецким рядовым...
Он так и не узнал про смерть сыночка,
И что Анисья мужа ждёт живым.
Она ждала его... казалось вечность,
Не верила казённому письму.
Ведь мужики, кто целый, кто увечный,
Пришли домой сквозь годы и войну.
Ей часто снилось – Петенька сыночка,
Подбрасывает "в небо" высоко...
И вот теперь у Пети только дочки,
А сына не осталось у него.
... Неужто забрюхатилась Анисья?
Деревня встрепенулась шепотком.
А ветер пах травой и синей высью,
И новость облетала каждый дом.
Потом родился славный мальчик Федя,
А в церкви поп, высокий и хромой,
Спросил, водя чернилами в анкете,
– Кто батюшка мальца на этом свете?
– Пиши "Петрович"! Пети сын и мой...
Часть 2
Федюня был всегда парнишкой шустрым,
Со старшими работал наравне.
Он знал, что не нашли его в капусте –
Его отца убили на войне.
А тутошний народ, на сплетни падкий,
Испил своё злословие до дна.
Жалея безотцовщину украдкой,
Петровичем прозвали пацана.
Помощник у Анисьи то, что надо,
Гласила деревенская молва:
И девушки румянятся от взгляда,
И сами в печку прыгают дрова!
Россию то штормит, то лихорадит –
Такие нам достались времена...
Храни страну от горестей, Создатель!
Но снова надвигается война!
И снова, как тогда, звучат приказы,
И воют бабы пёстрою толпой...
"Очистим мир от вражеской заразы" –
Солдаты рассуждают вразнобой.
Петровича подбили подо Ржевом...
Он выжил, хоть сказали, "не жилец".
В бреду горячем видел в речке невод,
А помогал тянуть его отец.
Откликнется потом суровым эхом
Ему война в двухтысячном году.
Кусок железа в лёгких с места "съехал"
И сгустком оказался на виду.
А близкие в испуге приумолкли,
Слова им были вовсе не нужны...
Алели на ладони те осколки –
Кровавый след чудовищной войны.