Когда разбазаришь прохожим огонь,
Как милостыню, понемногу,
Тебе потихоньку сыграет гармонь,
Чья истина — хлебом в дорогу.
И можно, конечно, вязать узелки
И клинышком тюкать по глине —
В ней тоже возможно свеченье тоски,
Пусть я не уверен за клинья.
Но ты-то по камню резцами тесал
Совсем не прогнозы погоды.
И словно по снегу шажками лиса,
Голодным ходил по полгода.
Источен до пальчиков твой карандаш,
Как справочник старый врачебный.
А мы всё твердим, что диагноз не наш,
Листая в испуге учебник.
А что там найдёшь, коли нет ничего
В рассеянных по ветру звуках?
Без клетки немногого стоит щегол,
Любовная знает наука.
Как солнце идёт по великой степи
Дугою от крови до крови,
Так строчками нервно сложились эпи-
-чески насурьмлённые брови.
Куда как хорош твой монгольский прищур!
Знать, пращур татаро-шотландский
Тебе завещал мировую пращу —
Не то, что какой-нибудь ландскнехт.
Японцы профукали свой Шикотан.
Не их вёз форейтор удачи.
И доводы нынче у них не фонтан.
А разве бывает иначе?