Барханы, тень через игольное ушко,
лениво тянутся библейские мотивы.
Как в вестернах качима ком,
перекати-бескрайние-равнины,
несёт, вертясь, как спутник по оси,
космическую грязь, ****ец, Тотошку, Элли, домик с жалюзи.
Здесь на авось сменяются веками
муравии, и солнца города, и китежи.
Песок желтея жжёт, сжимается под каблуками,
за горизонт сползая меркнут миражи.
И вертолёт, пропеллером вздымая пыль,
садится мягким брюхом на ковыль.
Ковчег вместителен, но с нами мало совместим.
Ни нас ему спасать, и мы не полетим.
На лодочке, гребя по высохшему дну,
когда настанет нужный день и час,
мы оттолкнёмся вверх, чтоб кто-то по утру
перерепостил с лентача статью про нас.