ЧЕТВЁРТОЕ ИЗМЕРЕНИЕ КАК КРИТЕРИЙ СУЩНОСТИ ИСКУССТВА*
ЧАСТЬ I
ЧЕТВЁРТОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
2. ОБ ОДНОЙ ПОПЫТКЕ РАЗЪЕДИНИТЬ ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ.
Тем не менее, утверждение обратного тому, о чём говорилось в предыдущей главе, встречается у некоторых теоретиков. Одним из них был писатель Евгений Замятин. В своих лекциях о литературе, прочитанных молодым литераторам в 1919-20 годах и опубликованных в 1988 году в журнале «Литературная учёба», он писал: «Все виды искусства я разделил бы на две группы: искусство статическое и искусство динамическое» (3, стр. 97-98). И далее: «Элемент времени, движения лежит вне возможности статических видов искусства. Эти искусства вводят нас только в трёхмерный мир. Четвёртое измерение – это время. И мир высших измерений, мир динамический доступен только динамическим видам искусства» (3, стр. 97-98). К статическим он относит архитектуру, скульптуру, живопись. К динамическим, обладающим «ритмом, то есть закономерным движением» (3, стр. 97-98) – музыку, танец, художественное слово.
Но сразу же возникает вопрос: неужели вездесущее время внезапно изменяет своим законам, как только дело касается «пространственных», «статических» видов искусства? Может ли это быть?
Попытаемся разобраться. Для начала обратимся к литературе. Вот мы держим в руках книгу, открываем её, читаем. Буквы сложены в слова, слова составляют фразы, фразы заполняют страницы. Мы переворачиваем их одну за другой. Идёт время. Но вот перевёрнута последняя страница, и мы закрываем книгу. Суть не в том, сколько прошло времени, пока мы читали, главное, что книга потребовала от нас потратить на её прочтение время (то же самое происходит, когда мы смотрим кинофильм, театральный спектакль, слушаем музыку). Но если представить себе иную ситуацию: мы перелистываем страницы, не читая. Ведь и в этом случае понадобится определённое время. Ясно, что чтение книги и простое перелистывание страниц – это не тождественные процессы, а книга и художественное произведение, в ней напечатанное – далеко не одно и то же. В чём же разница? Видимо, в том, что в одном из этих случаев мы воспринимаем книгу только как предмет, обладающий определёнными пространственно-временными качествами, когда нераскрытую книгу можно назвать стопкой листов в переплёте, которая обладает исключительно качествами «статического» вида искусства и четвёртое измерение – время (по Замятину) ей не присуще. Остаётся отождествить с ней литературу и мы получаем тот самый подход к классификации видов искусства, который продемонстрировал нам Замятин. Иными словами, отождествляя, скажем, живопись с картиной как предметом вещного мира, не поступаем ли мы так же, как отождествляя литературу со стопкой листов? Очевидно, что так.
Рассмотрим ещё одно высказывание Замятина: «Картина или статуя могут изобразить самое стремительное падение, лёт – но они в силах запечатлеть только один момент этого лёта… и не имеют средств изобразить длящееся действие, последовательности моментов» (3, стр. 97-98), то есть опять же, время как четвёртое измерение к ним не имеет никакого отношения.
Но обратимся к философским категориям пространства и времени. Вот что говорится в Советском энциклопедическом словаре в статье «Пространство и время»: «Пространство и время, всеобщие формы существования материи… имеют объективный характер, неотделимы от материи, неразрывно связаны с движением и друг с другом, обладают качественной и количественной бесконечностью» (4, стр. 1071). Как явствует из этой цитаты, мы имеем полное право заключить, что, поскольку пространство и время неотделимы друг от друга и являются всеобщими формами существования материи, то у нас есть все основания утверждать, что и так называемые «статические» виды искусства не могут не обладать четвёртым измерением точно так же, как и «динамические». Кроме того, если пространство и время обладают помимо количественной ещё и качественной бесконечностью, естественно было бы не отвергать наличие временных, динамических характеристик у части видов искусства лишь на том основании, что им, может быть, не присуще одно из качеств, форм существования времени, а попытаться найти, какие иные качества там присутствуют.
Некоторые из этих форм существования времени в произведениях искусства различных видов искусства мы и рассмотрим.
Не оставляя без внимания ту форму проявления времени, о которой говорил Евгений Замятин в своих лекциях, то есть той явной, так сказать, механической затраты времени, необходимой для полноценного восприятия человеком произведения искусства, заметим, что и произведения живописи, скульптуры, архитектуры так же требуют к себе несравненно большего внимания, чем мимолётный взгляд с одной статической точки. Действительно, чтобы только рассмотреть со всех возможных точек произведение скульптуры, а тем более архитектуры, достаточно ли одного такого взгляда? Объём скульптуры требует, чтобы смотрящий на неё человек многократно перемещал не только свой взгляд, но и сам перемещался в пространстве относительно объекта своего внимания. Архитектурное сооружение должным образом может быть воспринято только тогда, когда его воспринимают не только с огромного количества точек зрения снаружи, но и внутри. Да и произведение живописи, если оно не всегда требует смены положения зрителя (ближе, дальше, влево, вправо, по центру), то многочисленные перемещения взгляда по поверхности картины просто необходимы. И всё это, естественно, требует самой элементарной затраты времени. То есть с полной уверенностью можно сказать, что и для того, чтобы «прочитать» картину, нужно время, как и для того, чтобы прочитать книгу. Количественные показатели времени здесь роли совсем не играют. Разница лишь в том, что произведения одних видов искусства как бы сами разворачиваются перед человеком, а другие заставляют самого человека более активно участвовать в процессе восприятия.
Здесь же нелишне заметить, что и бинокулярность зрения человека – также форма существования времени.
Теперь вспомним, как проявляет себя время, через что мы можем ощущать его присутствие. Очевидно, через ритмы. В жизни, в природе, в искусстве. Огромное, бесконечное богатство ритмов – простых и сложных, явных и скрытых, даже проявляющихся в своей противоположности – хаосе, беспорядочности, где не отсутствие ритмов, а их существование в иной, гораздо более скрытой, сложной форме, некий переход, перестройка, являющаяся, видимо, частью какой-то, по сути, упорядоченной системы. Было бы странно утверждать, что ритмы не характерны для архитектуры, скульптуры, живописи. Сказать так – это признать существование ритмов явных, богато проявляющихся и отрицать существование ритмов более скрытых, сложных для поверхностного восприятия. Говорить об архитектуре, что это «типично-неподвижное, статическое искусство» (3, стр. 97-98) то же самое, что воспринимать роман исключительно как толстую стопку листов бумаги.
Динамика (время) в архитектуре, скульптуре, живописи, как и во всех видах искусства, проявляется в двух основных аспектах. Это 1) – собственные ритмы произведения: ритмы масс, объёмов, плоскостей, линий, тонов, цветовых пятен, отношений деталей и целого и так далее и 2) – время восприятия произведения человеком. И это время восприятия подчиняется ритмам, заданным автором в своём произведении. «В произведении мастер создаёт необходимую ему последовательность развёртывания формы перед глазами зрителя. Он что-то выделяет, а что-то отодвигает в тень или вообще отбрасывает; он устанавливает новые связи, новый порядок и ритм соотношений, он даёт новую зрительную экспрессию и так далее. В результате возникает возможность управлять последовательностью прочтения формы» (1, стр. 27). Видимо, здесь можно говорить не о присутствии или отсутствии четвёртого измерения, а лишь о различных технических приёмах, диктуемых разными системами выражения.
Необходимо сказать и о том, что «статические», по определению Замятина, виды искусства якобы не имеют средств изображения «последовательности моментов». Достаточно вспомнить «построчные» изображения древних египтян, закомпонованные в одно целое разновремённые сюжеты средневековой живописи, ритмически, последовательно и вместе с тем цельно разворачивающиеся элементы архитектурных сооружений, чтобы понять, что и это утверждение не является верным. Здесь необходимо особо упомянуть такой вид искусства, как графика. Исходя из метода классификации Замятина, её нужно было бы отнести по всем статьям к «статическим» видам. Но сразу же возникает масса вопросов. Например, не придётся ли в этом случае книжную графику (иллюстрацию) отнести к «динамическим» видам в отличие, скажем, от станковой графики, так как иллюстрации, как правило, следуя за литературной основой, являются ничем иным, как «последовательностью моментов»? Более того, сама литература не выдерживает испытания таким подходом. Представим, что перед нами не роман, а коротенькое двустишие, которое легко воспринять «одним взглядом». А вдруг оно не содержит «последовательности моментов»? в этом контексте нелишне будет сказать и о том, чем же, собственно, является сам письменный текст. Ведь это не что иное, как графика, то есть изображение определённых знаков, символов на плоской, двухмерной поверхности листа, расположенных именно как «цепь моментов». Вспомним и о том, что письмо родилось путём преображения, схематизации рисованных изображений в иероглифы, а затем и буквы.
Говоря о «последовательности моментов», которая составляет пространство и время литературного, музыкального произведения, театрального спектакля, нельзя забывать, что внутреннее его время вовсе не то же самое, что время внешнее, необходимое для восприятия этого произведения зрителем, слушателем, читателем. Внутреннее время несравненно более сложно по своей динамике, оно может сжиматься и растягиваться, будущее в нём совсем не обязательно следует за настоящим, а прошлое может оказаться следующим за будущим. Часто краткое мгновение реальной жизни человека преобразуется в длительный, очень насыщенный кусок жизни художественного произведения, и наоборот, за одно мгновение в нём могут пройти годы и века. Даже тот фрагмент художественного произведения, который можно более или менее соотнести с аналогичным моментом реальной действительности (скажем, диалог), вовсе не тождествен ему, так как смысловая, идейная, сюжетная и так далее нагрузка этого фрагмента делает его энергетику несравненно более мощной, и потому пространственно-временные связи становятся здесь совершенно иными. Такое качество литературы, музыки, театра, кино позволяет и тут обнаружить их теснейшие связи с изобразительным искусством и архитектурой, так как и там, и здесь мы имеем дело с иной реальностью – с реальностью, созданной не природой, а человеком. Ни одно подлинное произведение искусства не ограничивается целью только зафиксировать некий момент. За каждым таким «моментом» – бесконечность пространства и времени, и всё зависит от человека, от возможностей, от характера его восприятия. «Одна из главнейших задач формообразования, в сущности, состоит в максимальной напряжённости зрительного впечатления. Форма буквально впитывает в себя собранную энергию и динамику… Безмерно малые возможности художественной формы, по сравнению с формой реального предмета, безмерно компенсируется целенаправленной организацией её зрительной энергии в нужном художнику направлении» (1, стр. 28). «Подобно тому, как предложенный в произведении индивидуальный срез общей идеи пробуждает духовные переживания и интеллектуальные ассоциации самого дальнего плана, закреплённое в форме действие художника образует широкий круг эмоциональной и зрительной энергии» (1, стр. 37).
Как видно из всего сказанного, хотя оно, естественно, и не исчерпывает всех возможных вариантов подхода к этой проблеме, у разных видов искусства гораздо больше общего, чем кажется на первый, поверхностный взгляд. И потому нет смысла всерьёз обсуждать вопрос: что лучше – выразить нечто посредством более или менее длинной цепи моментов, или сконцентрировать всю идею в одном, но бесконечном по сути своей моменте. А тем более странно делить виды искусства на высшие и низшие, как это делает Евгений Замятин в своих лекциях.
СПИСОК ЦИТИРУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1.Сапего И.Г. «Предмет и форма», М., «Советский художник», 1984.
2.Раушенбах Б.В. «Пространственные построения в живописи», М., «Наука», 1980.
3.Замятин Е.А. «Лекции о литературе», «ЛУ» №6, 1988.
4.СЭС, М., «Советская энциклопедия», 1988, изд.4.
5.Якимович А. «О построении пространства в современной картине», «Пространство картины», сборник, М., «Советский художник», 1989.
6.Ларичев В.Е. «Прозрение», М., Пл., 1990.
7.Лосев А.Ф. «Эстетика Возрождения», М., «Мысль», 1982.
8.Климов Р.Б. «Искусство Нидерландов», Всеобщая история искусств, Т.3.
1992-1993 гг.
Из книги "Пра'звук мира. Мысли по существу" (2007 год издания, Москва)
* Работа печатается в сокращении.