Беда, что в дом всегда идёт одна,
Горбата, неказиста и дурна,
Другие беды не хотят идти с ней рядом.
Она ещё не смерть, ещё не мор,
Не прокурора тяжкий приговор,
И не летящие горящие снаряды.
Не кликаю, не жду и не зову,
При встрече с ней не преклоню главу,
Ступай себе, беда, к другим порогам,
Полынь и мак развешу по углам,
Чтоб ты тут приглашенья не ждала,
Не жалась к двери одиноко и убого.
Ступай, беда, за тридевять земель,
Там, говорят, живёт ослепший змей,
У райского зачахнувшего древа.
Ступай и расскажи, что прогнала,
Дверей закрытых ныне несть числа.
И он тогда, конечно, вспомнит Еву
И робкого Адама, и их грех,
И чувства, что случаются у всех,
И с яблоком досадный, странный случай.
«Тогда был каждый – глупый, молодой…
За что же нарекли тебя бедой?» –
Безглазый тихо спросит гад ползучий.
«За то, что воля есть, а есть судьба.
И каждый волен с своего горба
Обузу сбросить, жить легко и бодро.
Ещё есть факт довольно непростой –
Никто уверен быть не может на все сто,
Что вот вы встретились, и вдруг: «Постой, постой,
Да мы с тобой – единой пары рёбра!»
«Тогда ты впрямь беда, – промолвил Змей, –
Ступай себе, живи среди камней,
А станет скучно – заходи ко мне,
Я сыром угощу и саперави».
И побрела в пещеру жить беда,
Былое помнить,
пить со змеем иногда,
И вспоминать, как в стародавние года
Её вообще-то все
Любовью называли.
14 августа 2020