Когда я усну, наконец, мне станет совсем не важно откуда польется звук, кому его будет слышно. Мне сны возвращая, творец, признается миру в краже. Меня ты не видишь, друг (а может быть видишь лишней). У грез моих нет причин, нет лжи, основания, формы, но в них прочитай одно: как грань между жизнью и смертью последним среди мужчин останешься мною собран. А то, что мне было дано заставит покинуть место.
В пути ли, а может в петле (кто знает, тот тихо стонет). Я выбрала суть вещей, но суть отреклась от отчества. Остаться бы на земле, но качество просит воли…. Ты знаешь, что это вообще? Фатальное одиночество.
Ты не долгожданный. Нет. Ты брат мне, но (черт возьми) темный. Не лги, ты не смеешь лгать. И связь разорвать не сможешь. А помнишь, я видела свет? В тебе, мой нетеплокровный…. Я видела, но украсть его не успела у НОШИ. Читай меня не по губам, смотри на меня не глазами. И сколько бы не было зла, я всюду с тобой встречусь. Невидимый сердцу огам, невидимым станет и в яви. Твоей я еще не была, но бдит предвкушение нечисть.
Мне дальше тебя не уплыть. Откажешься – есть выход. Но зная о нем, ты бы, друг, возможно остался бы верен. Написанного не отменить, любое насилие – лихо. Прервет этот замкнутый круг один только путь – время.
Когда я верну себе сны, приди ко мне настоящим. Мне будет не страшно совсем (а может, меня не будет). У бездны границы тесны, хоть кажется все иначе. Любовь верит только в свет и ищет его в людях.