Часть III. Прелюдия
Живу, в себе, диапазоны излучаю,
Процесс мышления во мне необратим.
А ветер воздух дует, лодочку качая
Волной, как формой с содержанием другим.
Плыву вперёд, наверное, мне надо?
Зачем-то ветер шепчет новые слова.
Как было много нас… Великая Армада.
Вот я один в Подлунном… E la nave va…
Забросан берег тем, что так росло непрочно,
Кровь ламинарий – бурый йод на берегу.
Зачем ты мне, пустая оболочка?
Я из тебя под воду утеку.
Последний берег? Всё не так, неправда.
Под воду…, тело? – Ни к чему скафандр.
Вода и Время, Рыба – Я?
Забились сухо крылышками жабры…
Мой мир – Солярис, я в нём – Ихтиандр.
**** ****
Как ветрена ты жизнь. Прости,
меня так разочаровала скоротечность встречи!
В окне морозном больше не видать пространство, вьюгу мира и простор.
На миг, прильнув дыханием момента жизни к вечности,
Проталину продул. Коснулся пальцем, на стекле
оставив следом свой узор.
Противоход! – Попытка в руку ухватить струю в потоке времени,
Полнее жизни зачерпнуть в свой маленький ушат.
А мне – Memento Mori!
Тук, тук, тук, – напоминают молоточки в темени, –
У Дамы Смерти вечно часики спешат.
Вопрос… Как мне измерить дальность мира в наших –
кратких величинах?
Раз пепел – сам, а жизни океан – воды глоток?
Ответ:
Ведь, всё же – хоть и микро, космос! – я,
и тем в себе всегда всему первопричиной:
И крышка гроба – я, и гвоздь, и молоток.
Ищу себя, чем продлеваю неразрывность «Я»
в процессе изменений,
Меняя мир собой, лишь упрочняю связь и цепь времён.
Пусть многословен – там, где можно было б обойтись местоимением,
Но, суть ведь этого всего одна – сказать:
Я – Есть.
Сейчас. Всегда. Константой. Как закон.
Кидаю в воду времени очередной,
за пазухой души с заботой припасённый камень –
А как ещё? Оставить вам… На память добрую?
Мне – в этой бренной вечности следы?
Любуюсь на круги поверхности воды – бегут, они – волна,
а фига, что в кармане –
Она лишь оберег от сглаза и спасенье – от награды и беды.
Отроду слеп на третий глаз,
шестое чувство (практик…? – циник!)
променял на доли лобные,
Но, иногда – в сон или спьяну,
или в пряном дыме сигарет:
Я-тело, там – внизу. Фу, как нелепо
копошится эта маленькая злая зомби…
А Я-душа, вверху! Скажи мне, Бог,
Лишь! – мне…, на ухо…, может…? Я поэт…?
Позёрство – mea culpa, мир – театр, – Увы, и я играю!
Велеречивость – фальшь, грудь колесом, когда в поклоне сгорблена спина.
Но… всё же…, где-то съёжилась внутри слепая птица,
серый воробей, душа немая,
На ощупь, как на вход стремясь,
уже устав бояться быть одна.
Один…
Я сам себе живу, вокруг себя творю миропорядок,
Мерцаю лучиками взглядов и фильтрую время сеточкой морщин,
Тону в пучину вод, отягощённый гирями традиций и укладов, –
Простое следствие, запутанное в щупальцах причин.
Бумажный белый лист – корабликом,
я сложен жизнью в простодушном оригами.
Плыву, «себя» – коплю в душе,
а душу – препарирую по полочкам в уме.
Гляжу назад и вижу – как красиво и ажурно узелки на память!
Историю мою плетут обманно в прихотливом макраме.
Но, что в былом? Вперёд – Бумажный пароход!
Свисти на злые небеса кипящим паром!!!
Пусть в штормы белит волосы мои – седая моря соль!
Давай, Бумажный капитан, рви душу – бывший алый,
Новый – Белый парус…
Как есть – Да будет! Пусть…
Пусть даже на последнем берегу
так никогда и не ждала тебя Ассоль.
Я – всё равно ж, любовью-лонжей, – не упасть, привязываюсь к небу,
А вера в равенство живых – и руль,
и перша, и надежды балансир.
Случайный акробат! – Судьба на лезвии, иду и – даже там, где не был,
Пружиня телом и душой, упрямо под себя уравновешиваю мир.
Циркач! Слабо? Не прыгнуть выше головы…?
Ну, а хотя б…, рукой достать до небожителей?
Апофеоз…?
Быть может, за попытку к бегству новый срок пришьют?
Я знаю, потому что верю.
Точно.
Только то,
Что всё на этом свете относительно
И есть единый в этом мире абсолют.
И потому, – обманщик-время, что ни день, я-новый. Аватара.
Вчерашний, чёрный, пепел-я – как-ветер-время в ночь-послед унёс.
Вот – я-сегодня – белый пароход и – время-как-вода! во мне клокочет паром!!!
А завтра-я – бегущий краем моря
(время-берег)
…вечный пегий пёс…
Но – всё ж, спасибо, время!
Да!
Хотя б за то, что каждым утром левою ногой
на новые, всегда другие, грабли!
Ведь боль ошибок – признак – жив!
Не канул – есть я – не пропал в небытиё.
Хоть и помят изрядно, но! – Плывёт, плывёт ещё!
Мой белый, ладно – пусть и маленький, – кораблик.
И реет гордо вымпелом с девизом кратким, –
самой русской буквой –
«Ё!».
Себя вписав и под себя подстроив в унисон картину мира –
Вот так:
Что я – корабль а цель, хоть и – Инкогнита, Но! – всё-таки – Земля.
Плыву вперёд, пробоины чиню и течи ремонтирую,
И выражаю жизни суть коротким, русским, самым ёмким в мире
словом –
«Бля».
Ещё Америки найдём, нам лишь в себе бы отыскать Колумбов.
Глаза открыть – пытливый глаз всегда отыщет цель.
Протёр очки.
На красной линии свой близкий горизонт
делю на румбы.
Картограф Ада? Нет,
я – Новый Паганель.
**** ****
Пусть сгинет плоть, стряхну я прах свой. Чао!
Кто жизнь прожил, уже не арестант.
Пойду, трассируя искомый ад и хаос,
Рвать линии вневременных констант.
Вперёд, пусть рвёт синь неба чайный клипер!
Прочь с берега погибших кораблей!
Есть Солнце – цель, и я – безумный шкипер,
Душа – мой парус, ветер – из страстей!
Вода как время отражает небо
И крутит мир в спираль земная ось…
Земля, прощай!
Вперёд. Туда – где не был.
Юнона – Здравствуй…
Это я… – Авось…