К гламурной Овце подошёл как-то Волк.
Овца? Ну, так что ж, в овцах знает он толк.
И кренделем ручку: "Пошли на прогулку,
Пусть эхо от наших шагов будет гулким.
Короткие связи за Волком ползли.
«Овца, ты помалкивай. Лучше не зли.
В лесу я недавно. Живу, как хочу.
И мне три овцы – ну, как раз по плечу».
Но сплетни бежали толпой за Овцой.
Спасаясь, Овца удирала рысцой.
В душе ненавидя гламурных овец,
Волк пел дифирамбы ей. В общем, был льстец.
Овце говорил, что людей шибко любит,
Его доброта - не в квадрате, а в кубе.
Другая Овца, понаглей и моложе,
Нахальством её доводила до дрожи.
Кричала, что Волк – и родной ей, и близкий,
Что ели они из одной общей миски.
А Волк заступился? Да что вы, друзья!
В сторонке остался. Ему же нельзя.
Овца похудела, до ручки дошла
И, с ним объяснившись, взяла и ушла.
В овечьей романтике - нотки Шопена,
Но волны разбитой любви стали пеной,
А что, ты считаешь, что серому хуже?
Да, Волку Шопен никогда не был нужен.
У басни мораль для гламурных овец,
Что Волк – это Волк. Уясни наконец.
К нему подходи осторожно, с опаской,
Ведь добрые волки бывают лишь в сказках.