Часть 3.
Не подумайте, я не сумасшедшая, если бы мне сказали, что в Афганистан никто не ездит, что это смертельно опасно и живой оттуда не вернёшься, то я бы не поехала. Но ситуация разворачивалась совсем по-другому: муж мирно смотрел на карту, планируя наш маршрут по Средней Азии, и видя, что недалеко от Душанбе проходит граница с Афганистаном, решил попытаться туда попасть. Что там делать?
Супруг стал мне показывать чудесные фотографии, рассказывать, что вблизи границы расположен город Мазари-Шариф, где находится красивейшая Голубая мечеть, рассуждать об отелях в городе и смотреть картинки на сайте трипэдвайзер. При этом, оказалось, что консульство Афганистана находится неподалёку, оно расположено в Грюнвальде, живописном месте, которое у вас, возможно, ассоциируется с известной певицей 70-х гг. Ларисой Мондрус, она давно живёт в Германии и держит здесь обувной бутик.
Записавшись на приём и подготовив необходимые документы, мы отправились в Грюнвальд. В консульстве шла обычная работа: мужчины и женщины заходили в кабинеты, что-то ксерили, оформляли бумаги. Заполняя анкеты на получение визы, мы не нашли пункт цель визита – туризм, люди ехали в Афганистан по бизнесу, для посещения родственников, с дипломатической миссией или по линии Красного Креста, поэтому в графу “иное” мы вписали: ТУРИЗМ.
Войдя в кабинет для собеседования, передали дипломатическому работнику свои краснокожие паспорта и анкеты. Увидев, что мы – россияне, он сразу перешел с немецкого языка на русский, сообщив, что в своё время учился на Украине и проходил стажировку в Москве. Посмеялся над целью нашего визита, спросил, есть ли у нас, где остановиться в Афганистане и принял документы.
Пересечь границу Таджикистана и Афганистана было не просто: пару раз мы пересаживались с одного автомобиля в другой, ожидая транспорт, потому что пешком идти не разрешалось. Но это было на таджикской стороне, а в Афганистане всё обошлось без лишних формальностей. С нами вместе через границу шли ещё три человека: с двумя мужчинами мы общались по-русски, они оказались моими коллегами, афганскими историками, преподавателями университета, а с парнем – бизнесменом муж говорил по-английски. Парень, который не знал русского языка, для связки английских слов нет-нет да использовал русский мат. Это звучало так смешно, что я едва сдерживала улыбку. Он наверно думал, что это круто.
Мы ещё не перешли границу, а уже выяснили, что за преподавателями придет машина, их будут встречать, а бизнесмен собирался позвонить и вызвать машину. Мы сразу признались, что у нас нет местных денег, поэтому хотели бы поехать вместе с ним и заплатим ему в евро. Он согласился. Нам отчаянно везло, потому что на афганской стороне никого не было – ни таксистов, ни людей, одни мужики с автоматами и всё. Куда бы и кому бы мы звонили?
Подъехал частник, загрузились. До Кундуза добирались вместе, там мы собирались заночевать, но наш попутчик сказал, что в городе нормальных гостиниц нет и лучше сразу ехать в Мазари-Шариф, поэтому дальше наши дороги расходились. Ещё подсказал, что ночью в Афганистане можно поменять доллары на афгани на автозаправке, но евро там не возьмут и снова нас выручил – выдал нужную сумму в долларах в обмен на евро. А когда мы доехали до Кундуза, договорился с другим водителем и ещё торговался за нас, так что до Мазари-Шарифа мы добрались за 3000 афгани – около 50 долл. Я, честно говоря, не знаю, как бы мы без него вообще справились.
Местные мужчины и дети глядели на меня во все глаза, как на инопланетянку, все хотели приблизиться и узнать, настоящая я или им кажется.
Солнце стало садиться, мы ехали и смотрели по сторонам в окна. Муж мне не разрешал снимать платок даже в машине, он очень боялся, что я нарушу какие-нибудь законы этой своеобразной страны. Мимо проплывали глинобитные дома афганцев, без света, никакой растительности рядом, женщины в синих национальных одеждах – платье и штанишки, лицо тщательно закрыто, но ходят на каблуках, даже в кишлаках, а мужчины, преимущественно, в белом, как врачи, но некоторые в серых или коричневых одеждах, что в этой местности наверное уместнее, потому что повсюду пыль и песок.
По дороге всё чаще встречаются блокпосты, нас останавливают патрули с автоматами, проверяют документы, водитель объясняется с военными и мы едем дальше. За мешками с песком находятся укрытые камуфляжной сеткой объекты. Через четыре часа, около полуночи, добираемся до Мазари-Шариф. Как нас научили, сначала останавливаемся на автозаправке, обмениваем доллары на афгани, потом доезжаем до центра, рассчитываемся с таксистом и входим в отель.
Цены в отеле "Barat" совсем непривлекательные: двухместный номер с удобствами на этаже и без завтрака – 40 евро. Торговаться невозможно – никакого другого языка, кроме родного, парни на ресепшене не знают. Мы пишем на листочке арабскими цифрами свою цену, а они свою. И всё. Никуда не продвинулись.
Вай-фай в гостинице не работает, кондиционер тоже, мебель старая, унитаз и раковина – грязные, розетка в душе настолько пожароопасная, что я не решаюсь включить нагреватель и моюсь холодной водой. Полотенец нам не дали, а когда я попросила, то мы не смогли ими вытираться, настолько они были серо-грязного цвета. Постельное бельё неизвестно когда меняли – куча чёрных кудрявых волос, которые мы стряхнули и легли спать в одежде, боясь подцепить каких-нибудь насекомых. Но с этим обошлось, а вот лай собак, сигналы машин и громкоговорящие люди под окнами – спать не давали. Что вы хотите – мы остановились в самом центре Мазари-Шариф, напротив Голубой мечети.
Однако настоящая беда пришла откуда не ждали: с утра поднялся ветер-афганец. Он проникал сквозь неплотно прилегающие фрамуги окон и заполнял нашу комнату, оседая на предметах. Всё вокруг стало серо-коричневым. Моё лицо ужасно чесалось, я беспрестанно чихала и кашляла, а муж истерически хохотал!
В пять утра я уже была на ногах. Мне казалось, что, если выйти на улицу, то всё пройдет. И действительно, на улице я наладилась. Отправились к мечети – при утреннем свете она великолепна! Через грязные стекла отеля её невозможно было толком разглядеть, а теперь, под яркими лучами солнца, она предстала во всей красе, и даже не одна мечеть, а целый комплекс зданий мусульманского типа. Повсюду сидят мальчишки лет восьми-десяти, они чистят обувь и предлагают сланцы тем, кто отправляется на молитву.
Женщины в городе ходят с открытыми лицами, но на меня всё равно все смотрят, наверное, потому что я блондинка, хотя и в платке. Город живёт своей жизнью. У одного рабочего спросили по-английски, где здесь можно обменять деньги? Он ответил, что английского не знает, но сейчас подойдет инженер, который всё объяснит. И точно, подошёл мужчина, по наружности индиец, и подробно всё рассказал.
Дойдя до рынка, мы обратились к парню в деловом костюме. Молодой человек не только говорил по-английски и отвёл нас к менялам (они здесь как в средние века сидят на банках, то есть на табуретах, а возле них прозрачные ящики со всевозможной валютой), но ещё поторговался, чтобы условиться о лучшем курсе. В результате, за 50 евро нам дали 3500 афгани.
Время в Афганистане на полтора часа отличается от московского, как в Иране: базар уже открыт, там можно купить всё, что угодно. Многие продавцы, заслышав нашу речь, заговаривают по-русски, но шашлычник, у которого мы решили пообедать, русского не знает. Показали три – на пальцах, пытаясь сообщить, что хотим получить три шампура мяса. Какого же было моё удивление, когда нам принесли семь шампуров, а потом ещё семь (мы их съели тоже с удовольствием), но когда шашлычник собрался принести ещё семь, сказали – хватит! Оказывается, порция была семь палочек, а мы заказали три порции.
Странно, но 14 шампуров шашлыка с двумя лепешками, двумя стаканами чая и двумя банками пепси стоили 350 афгани (7 долл.), что было дешевле двух пакетиков "кофе три в одном", которые нам принес администратор в отеле, запросив за них 400 афгани. Нам стало ясно, что вчера на ресепшене нас здорово "нагрели".
Валюту на рынке можно обменять любую, фрукты дорогие, но тоже любые, всякое шмотьё, типа, всё по евро – сколько хочешь, но вот магнитик на холодильник или футболку с местной символикой мы, конечно, отыскать не смогли. В стране нет туристов и нет спроса на такие товары.
Оставаться в отеле ещё на день я не захотела. Сказала мужу, что насытилась Афганистаном и хочу обратно. С таксистами торговались на калькуляторе: они предлагали ехать за 1500 афгани, а я договорилась за 700, правда, по дороге таксист подобрал и посадил ещё двоих пассажиров вперёд (я такого не люблю, это опасно). Мы готовились к тому, что на границе будут какие-нибудь поборы, поэтому не стали обменивать оставшиеся афганские деньги. Но всё прошло без проблем, поэтому афгани у меня сохранились.
Вообще, афганцы нам понравились: они были уважительны и доброжелательны, никто не обидел нас ни словом, ни делом, ни взглядом. Цены на еду – копеечные, а сама пища простая и вкусная. Я до сих пор вспоминаю афганские лепешки с картошкой, которые готовят прямо на улице. Был случай, когда на рынке муж увидел мальчишку, который шел с термосом. Супруг подумал, что он продаёт чай. Попросил у него стаканчик. Тот налил. Потом выяснилось, что чай он нёс для своих, а не торговал им, но денег ни в какую не взял, хотя супруг давал. А когда к нам подошел попрошайничать мальчишка, местные его сразу отогнали, типа, не позорь нас, это иностранцы, иди, у своих проси.
На одной стороне Амударьи находится Афганистан, а на другой уже Узбекистан. Мы подходим к мосту и просим разрешения у афганского пограничника сделать фото. Он кивает в ответ.
7.10.2014.
Фото: Афганский пограничник разрешил сфотографировать, узбекские ни за что не разрешат – секретный объект. Известный мост через Амударью, именно по нему выводились наши войска из Афганистана 15 февраля 1989 года.
Предыдущая часть: http://stihi.ru/2020/08/15/322
Продолжение: http://stihi.ru/2020/09/29/32
Репортаж с фотографиями можно посмотреть по ссылке: http://stihi.ru/rec.html?2020/08/21/8377