Времён и судеб вьётся
Нить!..
И нас невольно соблазнить
Сама история готова...
Эпох показывая нрав...
Особым образом признав
Дом у Чугунного моста...
Его Величества
Смирнова!..
21.08.2020.
При жизни его называли «водочным королем». Он пользовался почетом, был пожалован высокими званиями и орденами – Анны, Станислава, Владимира. У него был престижный дом на Пятницкой, богатый экипаж и большая семья: пятеро сыновей и семь дочерей. Бывший ярославский крепостной крестьянин Петр Арсеньевич Смирнов начинал половым в московских трактирах, и его фамилия ни у кого не вызывала никаких эмоций и чувств. Тогда никто не знал, что эта фамилия станет известной всему миру и станет именем нарицательным, как «ампер» или «кюри»…Это ли не слава? Он сумел не просто выбиться в люди, но стать богатейшим в России человеком, подняться на купеческий Олимп – стать Потомственным почетным гражданином и коммерции Советником.
Его имя стало нарицательным, как «ампер» или «кюри». Это ли не слава?) родился 9 января 1831 года по старому стилю в деревне Каюрово в приходе села Потапова Мышкинского уезда Ярославской губернии в семье крепостных крестьян Арсения Алексеевича и Матрены Григорьевны.
В 1857 году отец Арсений и сыновья Яков и Петр получили «вольную», и весной 1858 года навсегда ушли из родной деревни в Москву, намереваясь вступить в купечество и открыть сложившееся издавна как семейное дело – торговлю вином.
В 1860 году было зарегистрировано новое торговое заведение Арсения и Петра Смирновых по торговле вином – ренсковый погреб (от искаженного названия Рейнских вин). Петр Арсеньевич служит у отца приказчиком, а уже через несколько месяцев покупает еще один ренсковый погреб, становится московским третьей гильдии купцом и хозяином уже двух винных заведений. Но для молодого купца торговля не была главным. Крепко запали ему сказанные когда-то отцом слова о водке худого качества: «Пора делать свою, смирновскую!»
И вот уже через три года Петр Арсеньевич открывает свой водочный завод, на котором пока еще работают 9 наемных рабочих и вся продукция умещается в нескольких бочках. Благодаря неутомимому труду основателя фирмы, его добросовестному отношению к делу и вниманию к интересам потребителя, дело в короткий срок продвинулось настолько, что появилась возможность устроить свой собственный завод по производству разного рода наводок, наливок, ликеров и т.д., где служащих вместе с рабочими насчитывалось уже 25 человек.
Постепенно производство усложнялось и расширялось. К наемным помещениям завода Смирнов приобрел свой дом (Пятницкая улица. Фото начала ХХ века), о котором так давно мечтал – у Чугунного моста, что углом выходит с Пятницкой на Овчинниковскую набережную, который впоследствии появился на этикетках и стал фирменным знаком. По нему любой неграмотный мужик мог узнать «смирновскую» среди прочих бутылок. Дом на Пятницкой стал родовым замком семьи Смирновых, надежной опорой в расширяющемся деле. Он был просторный, с обширным двором и пристройками, с глубокими сводчатыми подвалами, в которых можно было выдерживать бочки с вином или держать ренсковый погреб. А на первом этаже помещение для магазина и конторы. Скупив соседние постройки по набережной и Овчинниковским переулкам, Петр Смирнов создал свой плацдарм для крупного завода и складов при нем, где сложился «смирновский островок». К началу семидесятых на заводе уже работало семьдесят рабочих, и годовое производство увеличилось вдвое.
В 1871 году Петр Арсеньевич Смирнов вступил в первую гильдию. Он был богат, состоял в элите московского купечества, имел прекрасный дом, перспективный завод, огромные склады и связи со многими городами страны. Но винная торговля разрасталась. Конкуренты, следуя примеру Смирнова, старались сделать напитки более чистыми, чтобы завоевать рынок качеством, и наступали на пятки. Ему нужно было подтвердить свое первенство теперь уже признанием специалистов, знатоков. Поэтому в 1873 году он решается послать свои напитки на Международную промышленную выставку в Вену, на которой приговор был единогласный: качество отменное, напитки достойны европейского внимания – то есть Почетного диплома и медали участника выставки. Это было первое официальное признание профессионалов. С того, Венского дебюта, началось триумфальное шествие «смирновской» по мировым столицам.
В 1876 году о «смирновской» узнали в Новом Свете на Всемирной промышленной выставке в Филадельфии. Крепкие напитки Петра Смирнова после длительных дегустаций международного жюри были признаны в числе лучших и отмечены за «высокое качество изделий» медалью высшей награды. Это был успех погромче венского! Отныне Большая филадельфийская медаль, как знак победителя, будет украшать этикеты всех смирновских бутылок. По итогам выставки Министерство финансов России в 1877 году удостоило фирму Петра Смирнова высокого отличия, наградив ее Государственным гербом, которое давало право отныне помещать на этикетках российский герб как знак достижений в национальной промышленности. Это был знак гарантированного качества, открывал новые возможности расширения дела. Тот герб дорогого стоил – он разом поставил фирму Смирнова на первое место среди соперников. Теперь он становился признанным лидером водочной промышленности и виноторговли.
Через год – новая победа на Международной выставке в Париже! Две золотые медали – за водки и за вина – во Франции, стране виноделия! Теперь три медали и один Государственный герб украшали этикетки «смирновской».
Парижский успех окончательно закрепил лидерство Петра Смирнова среди производителей спиртного. Выражалось это и в масштабе дела – 280 человек рабочих и продукции произведено на три с лишним миллиона рублей. До революции так никто и не догнал в Москве завод П.А.Смирнова.
В 1882 году впервые за годы своего существования фирма Петра Смирнова приняла участие во Всероссийской промышленно-художественной выставке. Экспозиция завода П.А.Смирнова была невелика, но ассортимент представленных ликеров, настоек, водок поражал воображение. Но эксперты, заседавшие целую неделю, обращали внимание прежде всего на вкус и данные лабораторных исследований, по которым весьма наглядно было видно, кто из винзаводчиков думает о здоровье потребителей, а кто лишь о собственных доходах. По всем показателям лучшим оказался Петр Смирнов.
По итогам выставки Министерство финансов присудило заводу П.А.Смирнова второй Государственный герб. Это была самая солидная и желанная награда – выше нее в отечественной промышленности было только звание Поставщика Императорского Двора. Второй орел открыл путь к этому Олимпу.
Весной 1885 года Петр Смирнов вторично подал прошение Министерству Двора (первое в 1869 году было отклонено), которое было кратким и искренним, а водки и вина уже были известны в Московской Дворцовой Конторе. И в 1886 году, после долгих хождений бумаг по чиновникам, последовало награждение Петра Арсеньевича Смирнова орденом Станислава III степени, который давал право на потомственное почетное гражданство, а вслед за ним долгожданное решение. Царь самолично пожелал, чтобы Смирнов стал поставщиком, что в бумагах и отметил статс-секретарь Петров: «Московскому купцу Петру Смирнову Всемилостивейше пожаловано звание Поставщика Высочайшего Двора. Гатчина, 22 ноября 1886 года». Это был момент наивысшего счастья, к этой заветной цели Петр Смирнов шел многие годы, побеждал конкурентов, получал аплодисменты и медали, но не было главного приза, о котором он мечтал чуть ли не с юности. Вскоре последовал и третий Государственный герб, как подтверждение высокого звания Поставщика царя.
Отношения с Министерством Императорского Двора складывались удачно: напитки его и впрямь хороши – что водки, что ликеры и настойки, что коньяки и вина. Но особым спросом пользовалась водка - столовое вино №21 и столовое №20.
Очищенная №21 была и в самом деле популярнейшим в России напитком. И дешевым – 40 копеек за бутылку. Столовое пшеничное № 40 было немного дороже – рубль бутылка. И хотя оно славилось своей чистотой, но вкусом мало уступало всенародно любимой двадцать первой. В этом и был успех Смирнова – делать водку только хорошего качества, будь то первый сорт или третий. И доступную не только императору и министру Двора.
Об обширной деятельности Петра Смирнова в те годы можно судить уже по тому, что заводы его уплачивают казне акциза около 5 000 000 рублей в год, а за все предыдущее время существования внесли в казну свыше 30 миллионов. И, несмотря на столь громадное производство, дающее обеспеченный заработок многим сотням служащих при заводах и управлении, Петр Смирнов в течение почти 30 лет ни разу не подвергался ни малейшим правительственным взысканиям и даже замечаниям.
В 1888 году Петр Арсеньевич Смирнов, уже весьма обласканный судьбой и властью, по именному императорскому указу «за собственноручным Его Величества подписанием» был пожалован генеральским званием Коммерческого Советника.
В 90-е годы Петр Смирнов резко увеличил производство, и число рабочих выросло до полутора тысяч. Кроме пятнадцати складов и завода было четыре литографии, где печатались этикеты и ярлыки, семь стекольных заводов, где делали немыслимого разнообразия посуду – склянки, штофы, графины, бутылки всех размеров и форм, почти 50 миллионов единиц посуды ежегодно! И для каждой нужны этикеты, пробки, смолка, сургуч. На одни пробки фирма тратила почти 120 тысяч рублей. Огромное транспортное хозяйство – до 200 подвод ежедневно развозили заказы по всей Москве.
К этому времени Петр Смирнов обошел своих главных и самых мощных конкурентов – заводы Бекмана и Штриттера в Петербурге и Москве. Наряду с планомерным наращиванием производства расширялся ассортимент производимой продукции. Резко увеличилась продажа дешевого виноградного вина в деревянных бочонках, которое пользовалось большим спросом у крестьян, которые водку в бутылках отказывались брать, боясь разбить в дороге.
Громадность запасов виноградного вина в бочках на складах поражала воображение посетителей – Крымское, Бессарабское, Донское, Дербентское, Дагестанское, Матрассинское, Елисаветпольское, Кахетинское, Петровское и Кизлярское, всего – 515 703 ведра, вина иностранного – 25 750 ведер.
Больше всего Смирнов торгует Кизлярским вином, которого, к примеру, на нижегородской ярмарке приобретено было 3000 сорокаведерных бочек. Это вино составляло основу, из которой посредством добавления спирта, сахара и черничного сока делается впоследствии красное вино. Покупая Кизлярское вино приблизительно крепостью 8%, Смирнов, доливая его спиртом, доводит его до средней крепости 14%, употребляя спирт только высокой очистки.
Нежинская рябина» – один из лучших и популярных напитков, созданных на заводе у Чугунного мостаВ 1889 году в Париже открылась Всемирная выставка, на которую Петр Смирнов повез не только уже известные всему миру ликеры и водки, но и новый напиток, ставший впоследствии самым знаменитым в семействе смирновских водок, «Нежинскую рябину» («Нежинская рябина» – один из лучших и популярных напитков, созданных на заводе у Чугунного моста). Она-то и покорила Париж, стала сенсацией выставки и всеобщей любимицей. О ней, как о русском чуде, писали французские газеты, а эксперты поражались небывалому и изысканному аромату и вкусу. К тому же жюри было очаровано необычной формой бутылки: вытянутый, как лебединая шея, конус, а в основании - гофрированная «юбочка». «Нежинская» была настолько хороша, что тот час попала на обложки модных журналов. И пить наслаждение, и смотреть удовольствие. А форму этой бутылки придумал сам Петр Арсеньевич, он любил рисовать, и почти все знаменитые графины и штофы сначала рождались у него в кабинете.
Дело в Париже закончилось привычно: «Нежинской рябине» присудили Большую золотую медаль. Успех рябиновой и в Москве, и по всей России был полный. Она мгновенно стала настолько популярной, что завод не успевал ее выпускать. Конкуренты заволновались, начали делать рябиновые настойки, рябину на коньяке и прочая. Только не получалась у соперников такая рябиновая, как «Нежинская». Рябина ведь обычно горчит, а у Смирннова она сладкая. Может, сахар добавляет? Или какие-то сиропы? В чем секрет? Может, рябина особая? Бросились собирать рябину под городом Нежином, но ошиблись – не там надо было собирать, не ту рябину. А Петр Арсеньевич все это предвидел и названием сознательно запутал конкурентов.
А дело было так. Изначально «Нежинская» называлась «Невежинской», поскольку родом была из села Невежина, что во Владимирской губернии, недалеко от Суздаля. Рябина здесь действительно особенная, такой в мире нет. Она сладкая, разных оттенков – от красных и лиловых до желтых. Многое о травах и ягодах Петр Смирнов знал с детства, поскольку ярославские винокуры и знахари издавна применяли их для водок и лечебного зелья. Он сам и его водочные мастера никогда не работали вслепую, наобум, а привлекали специалистов, в том числе ученых из Московского университета. Люди Смирнова по всей европейской России искали сырье для изготовления особых сортов настоек, наливок и водок. Петр Арсеньевич знал, где на Севере лучше собирать можжевеловые шишки, где в Подмосковье растет самая душистая мята, а где мелисса, а где анис и кориандр. На каких болотах в Новгородской губернии есть лучшая клюква. У него были наилучшие связи с владельцами спиртовых заводов, с купцами, торговавшими хлебом. Поэтому не случайно любознательность исследователя привела его однажды в село Невежино. Было это осенью 1888 года вскоре после возвращения Петра Смирнова из Испании, где в Барселоне его виноградные вина и водки получили очередную золотую медаль, а сам Петр Арсеньевич стал кавалером ордена святой Изабеллы, пожалованным ему лично испанским королем за выдающийся вклад в промышленность.
В тот год на славу уродилась рябина. Местные крестьяне охотно заработали, собрав для московского купца с полтонны рябиновых гроздьев. Их заморозили, а потом пустили в дело. Водка получилась отменная, ящик которой Петр Арсеньевич отправил испанскому королю.
И тут Смирнов сообразил: если он сумел сделать настойку, сумеют и другие, тем более, по названию не трудно отыскать село Невежино. Поэтому велел заменить название и переделать уже готовый этикет, объяснив «Чтоб другие не позарились». Так вместо «Невежинской» появилось название «Нежинская», более благозвучное и романтичное. А главное, оно на долгие годы сбило со следа пытливых конкурентов.
Фирма упорно следует своему девизу – «давать лучшее, вырабатывать продукты из первоклассного материала и не жалеть средств и затрат на усовершенствованные аппараты производства».
Можжевельник с Севера, травы из Подмосковья, клюква с Валдая, рябина из-под Суздаля – это и было воплощением девиза «Давать лучшее». И это было основой того потрясающего разнообразия, каким поражал ассортимент напитков завода П.А.Смирнова - от «Мараскино» до «Вишневой водки», от «Финь-Шампань» до «Нежинской рябины», от любимого народом столового вина №21 до ликера «Белая слива», обожаемого императрицей.
История с появлением «Нежинской рябины» во многом объясняет причины долголетнего успеха фирмы П.А.Смирнова, три десятилетия не сдававшей позиции. Наоборот, год за годом популярность ее росла, потому что росло доверие к ней людей, потому что Петр Смирнов не уставал удивлять публику своими новинками, о которых прейскуранты сообщали под рубрикой «Замечательные новости». В свой час появились «Зубровка», «Травничек», «Сухарничек», «Лимонничек», «Английская горькая», «Малороссийская запеканка», «Спотыкач» (из томленных вишен) «Свежая черешневая» («настойка выдающегося достоинства»), «Листовка», «Мамура, (ликер из ягод северной России), «Ерофеич» (на двадцати травах).
В 90-е годы ассортимент смирновского завода состоял из четырехсот с лишним названий, в которые не входит еще сотня иностранных, которыми Смирнов всегда торговал, словно давал покупателю возможность сравнить: чье лучше – наше или заграничное?
Как поэзия звучат имена ликеров крем-мартиник двеннадцати видов: флер д`оранж, шоколадный, мандарин, ореховый, мараскино, ванилевый, апельсинный, розовый, кофейный, чайный, анисовый, лимонный.
Ягодные ликеры в графинах: вишневый, черносмородинный, малиновый, клубничный, малороссийская запеканка, поленичный, земляничный, княжевичный, рябиновый, малороссийская слива.
Горькие водки завода П.А.СмирноваПо прейскуранту П.А.Смирнова можно заказать и красные «Шато-Лафит», и «Шато Лароз», и белые «Шато-Икем» и «Лангоран», это из бордосских. А можно бургонские, включая знаменитые «Нюи» и «Шабли», можно, если пожелаете, рейнские, мозельские, например, «Либфраумильх». Хотите выбрать что-нибудь из семнадцати сортов испанского хереса или десяти вдов «Мадеры»? А может ром «Ямайский» или «Белый»? или венгерские вина? Или бальзамы?
Можете выписать из дома у Чугунного моста русские виноградные вина и, конечно, что-нибудь покрепче. Одних горьких водок двадцать сортов! Охотничья, Фруктовая, Китайская, Морская, Лесная, Персидская, Французская, Волжская, Немецкая, Сибирская (в посуде черного медведя), Ягодные ликеры в графинах завода П.А.СмирноваСибирская (в посуде белого медведя), Афганская горечь, Северная (в посуде карася), Камская, Бальзам рижский черный, Хинная, Абсент швейцарский, Джин голландский, Киршвассер, Померанцевая эссенция.
Не каждый винзаводчик мог позволить себе такое многообразие ассортимента. Для этого надо было иметь и средства немалые, и специалистов подходящих, и мощное производство. Все это было в руках Петра Арсеньевича Смирнова.
В 1896 году Петр Арсеньевич Смирнов готовился к самому главному экзамену в своей жизни – Нижегородской выставке, назначенной по Указу императора Александра III, которая проводилась уже при Николае II и которая стала событием национальной истории. Она проходила рядом с традиционной Нижегородской ярмаркой.
Одно из чудес выставки: сверкающая огнями триумфальная арка П.А.СмирноваСреди ее достопримечательностей была сказочная витрина завода П.А.Смирнова. Она сплошь состояла из бутылок и бочонков, составивших огромную трехцветную арку: цвета национального флага. Внутри бутылок были установлены электрические груши. Когда императорская чета в окружении рынд в белых кафтанах приблизилась к арке своего Поставщика, она вспыхнула электрическим огнем. Здесь же царю поднесли чарку «Нежинской рябины», которую он с удовольствием выпил. Николай и Александра были восхищены. Вся свита с восторгом осматривала арку из бутылок, которая то гасла, то вспыхивала. Даже рынды, переодетые купеческие сыны, отставив свои декоративные секиры, хлопали, как дети, в ладоши. В роскошном альбоме о Нижегородской выставке 1896 года помещен большой очерк об истории завода П.А.Смирнова. Здесь также есть описание витрины из бутылей, и много-много цифр и фактов, раскрывающих масштабы семейного дела Смирновых. По итогам Нижегородской выставки в сентябре завод П.А.Смирнова получил четвертый Государственный герб.
Такой коллекции гербов не было ни у кого. К тому же московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович поспешил исправить упущенное, сделав Петра Смирнова Поставщиком своему Двору – то есть ко Двору Императорского Высочества.
Последнюю золотую медаль в своей жизни Петр Арсеньевич Смирнов получил, как сообщила «Всемирная иллюстрация», на выставке 1897 года в Стокгольме за высокое качество очищенного столового вина, водок, ягодных наливок и ликеров. Завод П.А.Смирнова выставил чуть ли не весь свой прейскурант, оформленный в виде просторного винного погреба, который посетил король шведский Оскар II с наследным принцем Густавом и принцем Карлом. Трое представителей династии остались вполне довольны смирновскими напитками, которые дегустировали сами, не доверив такого важного дела свите.
Итог августейшего визита предсказать не трудно: король Швеции и Норвегии решил, что он не хуже императора российского и тоже возвел П.Смирнова в звание Поставщика своего Двора.
Последний балансовый отчет, который подписывал П.А.Смирнов Балансовый отчет за 1897 год, в последний раз подписанный Петром Смирновым, составил баснословную по тем временам сумму: 19 713 955 рублей! Прибыль за год составила 757 549 рублей. За акцизы уплачено 13 миллионов!
Предчувствуя семейный раскол и дележ имущества после своей смерти, стараясь хоть как-то оградить от краха свое дело, в которое была вложена вся жизнь, Петр Арсеньевич Смирнов в 1893 году подал в канцелярию Московского генерал-губернатора ходатайство об утверждении Устава Товарищества водочного завода, которое было удовлетворено. Это был отказ от единоличного управления делом, Петр Арсеньевич пытался постепенно ввести в дело своих сыновей. К тому же устав ни одному из них не давал никаких особых прав и возможностей воспользоваться паями. А в своем завещании, составленном в 1897 году, он дальновидно оговорил условие, чтобы паи хранились в кассе Товарищества до достижения сыновьями тридцатипятилетнего возраста.
Грамотно составленное завещание на несколько лет надежно оградило капитал П.А.Смирнова от разбазаривания, что во многом определило устойчивую работу завода, когда в 1898 году, 29 ноября, директора-распорядителя Петра Арсеньевича Смирнова не стало.
П.П.СмирновН.П.СмирновПосле смерти Петра Арсеньевича Смирнова и его жены, Марии Николаевны, владельцами крупнейшего в России водочного завода и складов коньяков и виноградных вин стали старшие сыновья Петр Николай и Владимир.
http://ricolor.org/history/rt/pr/smirnov/2/