«Желанья не догонит лучший конь,
Когда оно со ржаньем мчится вскачь.
Оно легко несется, как огонь…»
(Вильям Шекспир)
Серафим очень любил смотреть сны. Даже не смотреть – пребывать в царстве сна. Он всегда с удовольствием погружался в сон. Сон Серафим считал особой разновидностью бытия ничем не худшей от так называемой «реальности». Он порой и реальность называл сном. Сны ему всегда снились яркие и красочные, с запахами, звуками, тактильными ощущениями. Настольно, что порой Серафим путал события в сне и в реальности. Серафим всегда выбирал себе сон, в который он погружался. Например, решал – сегодня я улечу на остров, где растут большие деревья и шумит море. И встречусь там с Сократом. И улетал. И подолгу с Сократом беседовал под сенью пальм. Иногда Серафим посещал чужие сны – без разрешения сновидцев. Ибо как же спросить человека: «А можно я этой ночью приду в Ваш сон?» Никто же этот вопрос серьёзно не воспринимал! Тем более, что Серафим иногда блуждал по снах совершенно незнакомых ему людей – заходил случайно. Это, может быть и не хорошо, но зато Серафим имел много интересных собеседников в этой призрачной реальности. Были у него и знакомые которые приглашали его в свои сны, и они путешествовали сновидениями вместе.
Впрочем, так бывало не всегда. Иногда Серафим (особенно если уставал) погружался в сон бесконтрольно, и его заносило не в прекрасные и волшебные миры, а в довольно жуткие места царства Морфея, и тогда сны ему снились неприятные или даже жуткие. Так случилось и этим летним вечером.
Это было жарким летом – когда горячий резиновый воздух утомлял, и пахло в Городе старыми синими автомобилями. Серафим возлежал на своём коврике посреди улицы, созерцал равнодушных прохожих и облака в небе между коробками высоких домов, целый день размышлял о мировоззрении Клеанфа – этого солнечного мыслителя Вселенной. Думал о том, что его представления о времени хоть и ошибочны, но додуматься до истины он мог – был на правильном пути. И тут же спохватился: «А может это я Время понимаю неправильно?» И думал о том, что мысли Клеанфа о космическом разуме интересны. Серафим так утомился размышлениями, что погрузился в сон непредвиденно. Даже не успев подумать о том, куда бы ему во сне отправится – на озеро розовых фламинго или в лес зелёной тишины. И сон ему приснился неприятный, страшный и даже жуткий. Приснилось ему, что картофельфюрера Таракана повесили на фонаре на площади под рукоплескания демоса.
Серафим с ужасом проснулся и сказал такое: «Какой странный и страшный сон я видел! Как же ж так?! Я, конечно, понимаю, что Таракан подлец, садист, лжец, убийца, негодяй, но вот так вот ему верёвку на шею и на фонарь – нельзя. Он же тоже живое существо, а убивать живых существ нельзя. Кроме того, он сельский дурачок и психопат. А психически больных нужно лечить, а не убивать. Лучше было бы в том сне помесить его в психиатрическую лечебницу. Он существо тупое и не ведает, что творит. Кроме того, он таракан, а тараканов вешать на фонарях бессмысленно. Тараканов нужно прихлопывать, ибо разносят они заразу!»
Сказал так Серафим и тут же ужаснулся словам своим. И подумал: «Ой! Что же я это сказал! Ведь если Таракана прихлопнуть, то и Моль они тоже потом прихлопнут! Это же какой громкий и оглушительный хлоп получится…»
Так вот опечалился Серафим проснувшись. Так вот сон отвлёк его от мудрых размышлений и медитаций, в которые он не скоро смог погрузится вновь. И решил Серафим, что стоики были не правы, и что существует абсолютное добро, а не относительно, как учили стоики, и что апатия и стоическая атараксия – не его путь. Мир познаваем не только Разумом, но и чувствами, и сном. Так размышлял Серафим.