размокший август, бдение сорочье
в ещё зелёной липовой листве,
и люди ограничены в родстве,
и птицы, раз стрекочущие строчки
кочуют по тоскующим стихам,
их слышит притаившаяся осень,
молитвам певчих, явно безголосых,
внимая, терпелива и тиха,
уверенная в царствии своём,
грядущем, полноправном, но конечном,
и слушает, как громко и беспечно
предвестница осенняя поёт.