Носил я свой китель, как модный наряд
И думал, давно мой закончен парад.
Походов далёких уже не видать,
И друг мой решил, что пора отдыхать.
Под яблоней мы раздобыли червей,
А утром ушли за ближайший ручей.
Забрезжил над сопками солнечный свет,
И спать ну ни сколько не хочется, нет!
Ну, вот и река, нас встречает песок.
Холодной водой плещет речка у ног.
Приметив в кустах небольшой омуток,
Червя нанизал я на острый крючок.
Забросил и жду. Задрожал поплавок,
И кто-то несильно его поволок.
И быстрой искрой в голове пронеслось:
«Вот это рыбалка! Ну, вот началось!»
Подсечка! На леске обычный пескарь,
А я думал окунь! Ошибся, а жаль!
Ну, что ж, наловлю на уху пескарей,
Поджаришь пяток, не бывает вкусней.
Да разве рыбалка бывает другой?
Но кажется лучше она за горой,
Где ели из гор в небеса восстают,
Я слышал, за ними алтайцы живут.
Мой друг закадычный – заядлый рыбак,
Как все рыбаки, приукрасить мастак.
И вот, задыхаясь, он мне говорит,
Что там за горой рыба просто кишит.
В озёрах у них, и налим, и сазан,
И хариус точно, что мой чемодан.
Тихонько от жён, мы туда собрались,
Наживкой богатою впрок запаслись.
День целый отнял по горам переход,
Но друг торопил все вперед и вперед.
И вот мы туда, наконец, добрались,
Крутою тропой на хребет поднялись.
Под нами раскинулся девственный край.
Алтайцы потом говорили, что рай.
Не в Индии дикой, не в царстве Непал,
А здесь, где исток и начало начал.
Тогда ничего мы не знали о них:
Народ низкорослый, ни шумен, ни тих.
Других среди прочих сибирских народов,
Вам лучших в горах не найти скотоводов.
Рыбачить сетями – совсем не о них.
Кочуют с отарами ночи и дни.
К зиме возвращаются в юрты домой:
Кто к старой жене, ну, а кто к молодой.
Здесь мясо – еда, без постов и диет.
Появится только ребёнок на свет,
Игрушкой ему от ягнёночка кость,
Постель для него будет мягкая ость.
Спустились мы с гор, попросили ночлег.
Устал мой товарищ, мой верный Олег.
На войлок у полога в юрте легли,
К огню поместив просушить сапоги.
Под долгий рассказ одного пастуха,
Варилась в костре из плотвичек уха.
И я о рыбалке спросил горемык,
А мне отвечали: «Язычники – мы».