Там, где разума не осталось,
Летают гранаты не во снах,
Где империя не раз уже распадалась,
Вечные бредовые союзы в мечтах.
Словно приклеенный к сидению,
На троне располагается старый червяк,
Все молча слушают его повеления
И боятся сделать что-то не так.
Он заразен и болен умом,
Но, к сожалению, не одинок.
Его рабы-воины сегодня при нём,
Которых он богатством привлёк.
С соседом из одного теста
Они держат в страхе своих приёмных детей,
Которые не могут найти себе места
До тех пор, пока не становятся узниками лагерей.
И проливается ложь, как чёрная кровь,
И отравляет умы стариков, как яд.
И за отмену рабства мы боремся вновь,
Но короли свободы нам не хотят.
Везде видится им тот же враг
За стеклом допитой бутылки.
Но найдётся храбрый Спартак,
Что за всех отведает участь ссылки.
Так почему мы молчим, будто не знаем?
Будто мы вне этого боя,
Али другую сторону войны принимаем,
На коленях потёртых стоя?
Сроднившись со злом,
Нечего нам и сказать.
Не находя ошибки во всём,
Продолжаем года доживать.
Выстрелы заглушат листья берёз,
Затаив приближение хлопков.
Дождь смоет остатки солёных слёз,
Текущих с глаз до пышных усов.
И на рассвете будет всё та же картина -
Ты успешен, если умеешь цепляться, как клещ.
И закружит эта турбина,
Что невозможно будет прилечь.
На троне продолжает сидеть старый червяк -
Ничтожество и посмешище для всех остальных.
Ветром сдувает его рохлый и страшный барак,
К которому подбираются тысячи молодых.
У всего есть закономерный конец,
Но никто не хочет это осознавать.
На столе стоит большой холодец,
Он здесь, чтобы объект внимания поменять.