Я покину этот мир через день от дня рожденья.
Но в который год, пожалуй, мне сейчас не угадать…
Не фатальное «ку-ку», не каприз, не наважденье –
Есть сакральность острой цифры, есть мистичность точных дат.
Что возьму с собой туда, где безвестность мглой покрыта,
Чтобы чем-то для чего-то что-то там заполнить вновь?..
Захвачу – (не позабыть бы!) – три разбитые корыта:
Недопетость, недосказанность, да позднюю любовь…
Не допел, скорей всего, потому что поздно начал.
Почему не досказал? Да, видно, кончились слова.
О любви неразделённой как ещё сказать иначе, –
То ль планида в том повинна, то ль седая голова…
А ведь хочется ещё, рифмовалось чтоб и пелось,
Чтобы ярко серебрилась и любви тугая нить!
Но не скажет мне никто, есть ли время, чтоб успелось
Досказать, допеть, дослушать, домолчать и долюбить.
Что останется тебе, белый свет, святой и грешный,
От, конечно, не святого, небезгрешного меня?
Перепуганные строки, поиск счастья безуспешный,
Пониманье невозможности природу изменять…
Не взметнуться к синей птице из шагреневой из кожи –
Философий волшебства ещё никто не объяснил.
Даже если убеждён, что я всегда себя моложе,
Почему-то не похоже, что на всё достанет сил…
Вектор времени, увы, смотрит вдаль неумолимо,
Не меняют направленья устремлённые года.
Жизни ход не остановишь. И всего меня помимо
Будут встречи, расставанья, будут радость и беда.
Неисхоженность дорог. Краски ночи. Ветер встречный.
Родника усталый шёпот. Лучик солнца на снегу.
Тишина Бугринской рощи. Стрекоза над синей речкой.
Аромат смолы сосновой. Незабудка на лугу.
Полетит стремглав планета вихрем сумасшедших буден,
Континентами легко, как кастаньетами, звеня.
И в продолженном полёте будут жить не свете люди…
Люди. Те, что были рядом и запомнили меня.