(ЛЕГЕНДА КЛИФСКОГО ДОМА, САН-ФРАНЦИСКО)
Там, где сильный океанский бриз
ведет брызги бушующих морей,
С балконов Скалистого дома открывается вид:
Там, несмотря на прерывающийся дождь,
С его сандалиями, должным образом покрытыми мелом,
Однажды на веревке гулял
мистер Кук.
Но светлая жизнь шута,
И его блестки, и его блеск,
Все исчезли, когда
он покинул сцену .
И всё же в какой-то обманчивой надежде,
В каком-то смутном желании справиться,
ОДИН всё ещё приходил посмотреть на веревку, которую
прогуливал Кук.
Среди ярких красот красоты,
В этот странный, насыщенный событиями день,
Частично спрятанный от брызг,
В укромном уголке
Стояла Флоринда Вере де Вере;
Кто, с растрепанными от ветра волосами,
И взволнованным, отвлеченным воздухом,
смотрел на Кука.
Затем она повернулась и быстро заплакала
своему возлюбленному рядом с ней,
В то время как её облик с любовью и гордостью
дико потряс:
"Клиффорд Снук! О, услышь меня сейчас!
Здесь я нарушаю каждый преданный обет;
Есть только один, перед кем я кланяюсь,
И это Кук!
С юмором тот молодой человек говорил:
"Я произошел от знатного народа;
"Семь дубов", а затем "Сэннук"
И, наконец, "Снук"
- это то, как меня зовут.
Должен ли юноша благородной расы
В делах любви уступить место
Куку?"
"Клиффорд Снук, я знаю твои претензии
на эту родословную и имя,
и я думаю, что я прочитал то же самое
В Хорн Тук;
Но я клянусь, всеми божественным,
Никогда, никогда, не будет твоим,
пока ты не можешь на йон линии
Аллеи , как Кук".
Хотя к этому гимнастическому подвигу
Он не ближе может конкурировать ,
чем ударить балансовый
В книге, все
же с этим временем с того дня
он его фигура будет отображать
В некотором диком спортивном смысле,
После Кука.
В какой-то выдающейся семье,
На веревке для белья или на заборе,
По канавам, водостокам и оттуда
по ручью,
Он во главе великих амбиций
всегда ходил и уравновешивал,
Пока люди, удивляясь, говорили:
"Как Кук!"
Шаг за шагом он продолжил,
Нервничая доблестью, а не жадностью,
И, наконец, совершил венчающий поступок.
.
Мисти был полуденным воздухом,
И утёс был мрачным и голым,
Когда он пришёл, чтобы сделать и посметь,
Так же, как Кук.
Сквозь тьму, над потоком,
Протяни линию, куда он должен идти,
Прямо поперёк, как летит ворона
или ладья.
Один дикий взгляд вокруг он бросил;
Затем он столкнулся с взрывом океана,
и он прошёл по кабелю в последний раз,
тронутый Кук.
Тщетно взревел гнев морей,
Тщетно дул океанский бриз;
Но увы! колени ходока
имели мошенника;
И прежде чем он достиг скалы
Они оба вместе постучали,
И он споткнулся от шока -
В отличие от Кука!
Ниспадающий вниз в темноте,
Как стрелка до отметки,
Или удочка рыбы, когда акула
кусает крючок,
уронила удочку, которую он не смог спасти,
уронила ходока, и волна
Свифта охватила храброго соперника
Дж. Кука!
Пролетел рев моря
Морских львов в их радости,
На языке удивительно,
Как Чинук;
И сумасшедший чайка, казалось,
все еще произносил, когда он кричал:
"Так погибни негодяй, считавший
себя Куком!"
Но в туманные лунные ночи,
Приходит скелет в колготках,
Прогуливается снова, головокружительные высоты, которые
Он принял;
И невидимым для смертных глаз,
Очищенных от грубых земных связей,
Теперь, наконец, в духовном облике
На улице Кук.
Всё ещё сильный океанский ветерок
Сметает брызги бушующих морей,
С балкона которых
открывается вид на Скалистый дом;
И девицы в их расцвете,
Чтение этой скорбной рифмы,
Плачь, где в старину
гулял Дж. Кук.
*
Брет Гарт. Родился: 25 августа 1836 г., Олбани, Нью-Йорк, США